Радек Кнап: Франек

- Они оказались братьями! - радовались слушатели.

- :Падая, еще успели бутылочку распить... Потом это озеро... - гудела очередь.

- Их до сих пор не нашли, - добавил Франек.

Пан Вацек, хозяин лавки, который видел эту сцену впервые и не знал еще, что это просто комедия, аж покраснел от удовольствия. Он отступил в сторону, освобождая проход, и повернулся к Франеку:

- Входите-входите, пан Франтишек, прошу... Мне еще не приходилось слышать столь интересной статьи... Здесь вас обслужат без очереди... У вас, конечно же, мало времени и вообще...

Франек с удивлением посмотрел на хозяина и обвел взглядом остальных, выжидая, как отреагируют в очереди. Никто ничего не сказал, зрители изо всех сил старались сдержать смех, догадываясь, что за этим последует.

- Входите же... Входите, - манил его пан Вацек. Франек сунул газету в карман брюк, показывая, что сегодня читать больше не намерен, и последовал за хозяином.

- Чего изволите? - осведомился Вацек, заступив за прилавок. Снаружи люди облепили окна лавки, чтобы ничего не пропустить. Франек выложил свой список.

- Восемь булочек, пачку чаю и килограмм помидоров, - выпалил он. - Вот, прочтите сами.

Он протянул листок хозяину. Вацек уставился на художества пани Мушек.

- Могу повторить, - сказал Франек. - Восемь булочек, пачку чаю и килограмм помидоров. Или вы читаете не лучше меня, пан Вацек? - прибавил он с тревогой.

- Сию минуту, - пробормотал сбитый с толку Вацек. В третий раз за утро в очереди смеялись до слез.

Вечером Франеку досталось. Шагая по кухне из угла в угол, сапожник Мушек осыпал брата упреками. А тот, понурив голову, сидел за столом и слушал.

- Ты выставляешь нас на посмешище! - причитал сапожник. - Не успел приехать, а на тебя уже пальцем показывают.

- Я здесь целых три недели, - тихо возразил Франек.

Мушек остановился и уставился на брата:

- Ну как ты не понимаешь? Ты же неграмотный!

Франек кивнул.

Пани Мушек внесла еду и поставила на стол.

- Сегодня у нас тушеный окорок, - возвестила она. - Любишь окорок, Франек?

Франек посмотрел на тарелку. Казалось, при виде еды он тут же позабыл все, что говорил брат.

- Больше всего на свете! - обрадовался он.

Сапожник глубоко вздохнул:

- С завтрашнего дня будешь мне помогать в саду. Работа - лучшее средство от этого твоего чтения.

- Угу... - кивнул Франек. Его рот был занят едой.

Но еще в тот же вечер сапожнику Мушеку довелось услышать, как Франек, который читать не умеет и уже никогда не научится, в своей комнате себе самому громко читает историю о пропавших без вести братьях, которые вывалились из самолета.

6

В то лето, когда объявился брат сапожника Мушека, в нашем лесу было на удивление много птиц. Непонятно, откуда они взялись. Воробьи, скворцы, певчие и черные дрозды - вся эта огромная птичья стая рано по утрам взмывала в воздух и отправлялась на поиски корма. Чаще всего путь их лежал в наши сады, где росли подсолнечники и зрели сладкие груши.

Сад сапожника Мушека был ближайшим к лесу, и большая часть птиц собиралась там. Чтобы они не склевали в его саду все подчистую, нужно было немедленно соорудить пугало.

На это потребовалось два дня. Мушек сшил его на своем "Зингере" из русской шинели и старой подушки. Франек помогал ему. С раскрытой газетой в руках он сидел рядом на скамейке и читал брату вслух. Особого впечатления на сапожника Мушека все эти статьи по-прежнему не производили, но некоторые все же нравились и ему. Их-то и должен был Франек дважды в день читать вслух.

В первый раз - ранним утром, когда Мушек только вставлял нить в иглу своей машинки. И еще раз - около полудня, когда тому уже хотелось выбросить к чертовой матери все, что было уже сделано.

Особенно сапожник любил одну статейку. Речь там шла о знахарке, которая лечила людей травами, но точнехонько в свой семидесятый день рожденья попала под комбайн.

Как обычно собирая травы на пшеничном поле, она вдруг задремала. Тут как раз подошел комбайн и в две секунды всосал ее. Вывалившись с другой стороны машины, она имела уже форму куба, как прессованная солома.

Трудно сказать, почему Мушеку нравилась именно эта история, но каждый раз, когда Франек добирался до места, где знахарку одолевает дремота, Мушек разражался хохотом, в точности как люди из очереди, и смеялся до слез. Франек, которому до сих пор не приходилось видеть, чтоб брат его так смеялся, принимался ковырять в носу и еще старательнее приукрашивал свой рассказ:

"...Мало того что старуха крепко спала, она была к тому же туговата на левое ухо... - читал он, - комбайн же надвигался на нее слева. Комбайнер в это самое время жевал бутерброд и не слишком внимательно смотрел вперед. Вдруг внутри машины раздался странный треск. Водитель подумал, что в механизм затянуло толстую ветку. Когда же из трубы вывалился куб, обвязанный колыхавшимся на ветру фартуком, бутерброд выпал у бедняги изо рта, и он стал белым как мел..."