Пьер Корнель: Цинна

Ты родину свою не можешь не любить,

От распрей должен ты ее освободить.

Власть Суллы захватил и, расставаясь с нею,

К насилию открыл путь Цезарю, Помпею.

Зол столько не могло б на нашу долю пасть,

Когда б семье своей он отдал эту власть.

Убийство Цезаря, потворствуя их видам,

К насилью привело Антония с Лепидом;

И римлянами Рим повержен был бы в прах,

Когда бы крепко власть ты не держал в руках.

Отрекшись от нее, ты Рим, лишенный славы,

Невольно возвратишь к несчастьям войн кровавых,

И в жилах у него оставшаяся кровь

С начавшейся войной польется вновь и вновь.

Ты любишь родину, ты сжалишься над нами!

Моими молит Рим тебя сейчас устами.

Припомни - за тебя немалою ценой

Он должен был платить, в нем кровь лилась рекой;

И, коль покой ему теперь послали боги,

Уже подумать он не может без тревоги,

Что, уходя, его ты хочешь одарить

Добром, какого он не в силах сохранить.

Коль мы такой ценой должны искать другого,

Коль дорога тебе честь края, нам родного,

Коль тот печальный дар возьмет страна моя,

Не смею высказать все, что предвижу я.

Ты должен сохранить себя, власть оставляя

Тому, кто возродил былое счастье края.

Чтоб смело мы могли довериться судьбе,

Назначь достойного преемника себе!

Август

Нам спорить незачем, и я хочу того же.

Мне дорог мой покой, но Рим еще дороже,

И что бы ни могло со мной произойти

Пускай погибну я, лишь бы его спасти.

Напрасно жаждет грудь спокойствия простого.

Прав, Цинна, твой совет, и власть беру я снова.

Но в ней я помощи жду от обоих вас.

Правдивость ваших чувств мне дорога (Сейчас.

В советах, что вы мне давать готовы оба,

Вам родина важна, а с ней моя особа.

Одна любовь могла на спор вас вдохновить,

И оба вы должны награду получить.

Тебя в Сицилию, Максим, я посылаю,

Чтоб плодородному ты дал законы краю.

Ты именем моим в ней должен управлять,

За каждый твой приказ я буду отвечать.

Эмилию даю тебе я, Цинна, в жены.

Как Юлии, почет ей будет заслуженный.

Необходимость нас, тревоги без конца

Заставили давно казнить ее отца,

Но к милостям моим ей все открыты двери,

Что утешением послужит ей в потере.

Скажи, что мною ты сейчас был послан к ней.

Я знаю, многих ты уже ей стал милей,

Тебя обрадует она своим ответом.

Прощай же! Ливии иду сказать об этом.

ЯВЛЕНИЕ ВТОРОЕ

Циннa, Maксим

Максим

Что думаешь о том, в чем убеждал ты нас?

Цинна

Что думал прежде я, то мыслю и сейчас.

Максим

Вождь заговорщиков стал другом тирании!

Цинна

Вождь заговорщиков простил ее впервые.

Максим

Свободным видеть Рим хочу.

Цинна

Освободить

И я его хочу, но вместе с тем - отмстить.

Жестокость Августа не знает утоленья,

Разбиты алтари, разграблены именья,

Средь землепашцев страх, Рим полон мертвецов

А он раскаяться и отдохнуть готов.

Когда от наших рук он примет наказанье,

Раскаяньем купить он сможет оправданье.

Он был жесток, провел кровавых много мер,

И безнаказанность была б плохой пример.

За римлян мы отмстим. Узнав об этой доле,

Пусть смеет кто мечтать о цезарском престоле!

Не вверит деспотам народ судьбы своей.

Будь с Суллой строже мы, стал Цезарь бы скромней!

Maксим

Но гибель Цезаря, столь славного во многом,

Была для Августа жестокостей предлогом.

Свободы жаждал Брут - принес лишь гнет цепей!

Будь Цезарь не убит, стал Август бы скромней.

Цинна

Поступок Кассия, страх Рима неустанный

Вновь возвращают век, где властвуют тираны.

Но это время к нам уж больше не придет,

Коль выберет себе иных вождей народ.

Максим

Хотя мы и вожди, но нам еще неясно,

Как избежать путей, где шествовать опасно.

Есть ли заслуга в том, чтоб счастья не искать,

Когда себя должны мы смерти подвергать.

Цинна

Однако разве мы правы, воображая,

Что вылечим болезнь, корней не обрезая;

Для излечения здесь мягкость не нужна,

На рану тяжкую прольет лишь яд она.

Максим

Кровь ран тебе нужна, мне нужно исцеленье.

Цинна

Ты хочешь без труда добыть освобожденье.

Максим

Все средства хороши, чтоб выйти из цепей,

Цинна

Мы их должны порвать лишь доблестью своей.

Максим

Всегда желанною останется свобода.

В ней - благо высшее для римского народа.

Цинна

Не может благом быть то, что дается нам

Тираном, кто терзать привык свободу сам.

Рим слишком сердцем чист, чтоб встретить ликованьем