Гейвин Лайелл - Темная сторона неба

- Вам нравится узо? - спросил он.

Я не очень люблю узо, даже не люблю. Но ответил:

- Да, пожалуйста.

Это было бы не совсем приличным - заставлять человека раскошеливаться на пиво. А узо здесь наверняка не больше драхмы за порцию.

Он принес два маленьких стаканчика на угловой столик, мы взглянули друг другу в глаза и выпили.

- Где вы научились так хорошо говорить по-английски? - спросил я так, для завязывания беседы.

Он аккуратно поставил стакан на стол.

- В Германии. Я немец. Я попал сюда во время войны, а затем приехал сюда после войны, жить. Мне здесь очень нравится.

Это было не так странно, как могло бы показаться. Жители греческих островов отличаются исключительной терпимостью, гостеприимством, а во время войны они не пережили таких трудных времен, как их соотечественники на материке.

Попивая узо, я спросил:

- Меня интересует самолет, разбившийся у моря.

Он тяжело покачал головой.

- Это давно было. Он уж деревьями оброс.

- И сколько времени он там?

- Он оказался там перед моим возвращением сюда. А вернулся я в... Ему, похоже, было трудно с ходу произнести дату. - ...В 1950-м.

- А владелец, - я показал пальцем на стойку - на случай, если он не знает слова, - не знает?

Николаос задал длинный вопрос владельцу. Тот пожал плечами, а потом дал длинный ответ, закончив жестом в сторону полки с бутылками, на север. Николаос снова обернулся ко мне.

- Он сказал, что летчик почти не поранился и скоро уехал отсюда.

- Он был англичанин?

- Я так думаю.

Он снова задал вопрос хозяину. Они решили, что летчик был, вероятно, англичанин.

- А был на борту какой-нибудь груз? - Задавая вопросы, я сохранял невозмутимость на лице и спокойствие в голосе, - по крайней мере, мне так казалось.

Хозяин вполне определенно сказал: нет.

А какой-нибудь багаж у пилота был?

Пожалуй, да. Хозяин кофейни считал, что он, вроде, что-то брал с собой в Афины. Но точно не уверен. Все-таки десять лет прошло.

Настал мой черед заказать по узо. Николаос поблагодарил. Затем спросил:

- Это был ваш друг?

- Нет. - Я покачал головой. - Я привез человека из Афин на Саксос на поиски этого самолета. Это был его самолет. - Я не был уверен, что все тут правильно, но, по крайней мере, близко к тому, как я сам думал. - Этот человек прибыл из Пакистана.

Николаос медленно кивнул и спросил:

- Так самолет прилетел из Пакистана?

- Да. Я посмотрел на него там, в деревьях. Он с пакистанским опознавательным знаком.

Николаос хмуро взглянул на меня. Теперь, когда мои глаза пообвыкли в темноте маленького заведения, я заметил у него с одной стороны лба шрам, который был посветлей остальной кожи.

Мне хотелось узнать, как он - и, возможно, вся деревня - относится к этой старой "Дакоте". Если бы они относились к ней с неприязнью, то уже разнесли бы по кускам и стащили бы в море. А тут приезжает какой-то тип в мундире и начинает скрести на ней краску. Но Николаос ничего на это не сказал.

Потом он спросил:

- Ваш друг - человек, которого вы привезли, - где он?

Я ответил, что не знаю. Николаос позвал мальчика и что-то сказал ему. Потом обратился ко мне:

- Я пойду найду и его. А вы подождите здесь.

Они с мальчиком ушли. Мне захотелось ещё пива, но взлет с Саксоса, судя по всему, предстоял нелегкий, и я остановил выбор на бутылочке лимонада. Лимонад оказался теплым и очень сладким. Единственное место, где вы можете найти здесь приличное питье, это американский бар в "Кинг Джордже".

Под свои поэтические размышления о Греции я закурил сигарету. В баре становилось все темнее. Снаружи оживилось движение людей, стало попрохладнее. По улице неторопливой походкой прошли два осла, и я подумал, что навабу было бы неплохо воспользоваться их услугами.

Я взглянул на свои часы. Было около половины шестого. Лодка сейчас подходит к району, где находится нефтяное пятно. Если они не вернутся через пару часов, то ночь нам придется провести на Саксосе. Мне-то что: у меня счетчик работает, от этого только кошельку наваба будет плохо. Не по его, а по кошельку Хертера. Деньги, наверно, таскает Хертер. Он все таскает. Он перетаскивал и мисс Браун. Клянусь, мне бы это удалось лучше. А впрочем, нет. Хертер будет пошире меня. Но в остальном, клянусь, я услужил бы мисс Браун лучше, чем Хертер.

Под эти сладкие мысли на меня и нашел сон. Устроившись на шатком деревянном стуле, с недопитой бутылкой лимонада, с дымящейся на столе сигаретой, я задремал.

Когда я проснулся, то увидел адресованные мне широкие улыбки хозяина забегаловки, Николаоса, мальчика. Наваб смотрел на меня насупившись, мисс Бёрт просто смотрела. Спал я достаточно долго, за это время потерял много влаги, а во рту у меня было, как в пересохшем пруду.