Славомир Мрожек: Эмигранты

ХХ. Не может быть.

АА. Почему - не может быть?

ХХ. Да ведь это мясо. Как же так - собакам мясо давать?

АА. Не вижу никаких противоречий. Собаки - существа в высшей степени плотоядные.

ХХ. Наверное, что-то напутали.

АА. Но вот здесь, в начале, ясно сказано: "Корм, предназначенный для домашних животных..." И дальше, вот смотри, еще и упоминание о ветеринарной практике. Это тебя не убеждает?

ХХ. Покажи. (Берет банку и вертит ее во все стороны. АА снимает очки, кладет их в карман халата.) Нет, я тебе не верю.

АА. Кто знает иностранные языки - ты или я?

ХХ. Ты нарочно говоришь, назло мне.

АА. Ну, тогда взгляни, там есть картинка. Улыбающаяся собака на фоне восходящего солнца. Образ истинного благополучия и довольства.

ХХ. Ну и что?

АА. Как это - что? Собака так довольна потому, что наелась именно из этой банки. Ведь даже неграмотные понимают рисуночное письмо.

ХХ. Картинка как картинка. Мало ли какие бывают картинки? Вот и у нас дома была картинка: олень на поляне, довольный, и солнце тоже сзади. И что? Значит он, по-твоему, нажрался травы?

АА. Возможно.

ХХ. Нет, одна картинка еще ничего не значит. Картинки бывают для красоты, для украшения. Стало быть, эта еда и есть очень красивая. С картинкой.

АА. Пусть будет так. Этот продукт, как я догадываюсь, ты купил из-за его дешевизны. Во всем магазине выбрал самые дешевые консервы.

ХХ. Высший сорт.

АА. Для собак.

ХХ. Прима.

АА. Еще бы, собакам наверняка очень нравится.

ХХ. А я вот буду есть!

Пауза.

АА. Разве я тебе запрещаю?

ХХ. Ну что - есть мне?

АА. Почему же нет? Раз уж ты до сих пор не отравился. (Пауза.) Ну, что же ты не ешь?..

ХХ с яростью швыряет банку в угол. Печально сидит. Пауза.

ХХ. Потому что я не собака.

АА. Нет?

ХХ. Нет.

АА. Ну, как знаешь.

Пауза. ХХ встает и поднимает банку с пола.

ХХ. Ты..., ты говорил, что это может быть и для кошек?

АА. Вероятно. Домашними любимцами могут быть и кошки.

ХХ. Точно?

АА. Точно. Но какое это имеет значение...

ХХ. Если еще для кошек, я бы съел, а вот если для собак, то уж нет. Ни за что! Я что, собака, чтобы жрать всякую собачью жратву?!

АА. Вот ты сам себе и ответил.

ХХ. Нет, ты скажи мне, сам мне скажи, разве я собака? Ну, что я собака?!

АА. Нет, ты не собака. Никто из людей не собака. Во всяком случае... не должен ею быть.

ХХ. Вот видишь! Значит, раз это для кошек, то я тоже могу есть. Кошки другое дело. Кошки - это не собаки. Слушай, могу ведь, а?

АА. Можешь, по-видимому...

ХХ. Точно могу?

АА. Можешь, можешь... (Внезапно кричит.) Жри, впрочем, что хочешь! Мне-то что!

ХХ. Ну, тогда, значит, могу. (Принимается открывать банку топором.)

АА. Брось это.

ХХ. Ты же сам сказал, что мне это можно. (АА достает из-под кровати свой чемодан. Отпирает его ключом, достает банку консервов. Сует чемодан обратно под кровать, но не запирает его на ключ. Ставит банку на стол перед ХХ.) Для людей?

АА. Для людей.

ХХ. Вот это другое дело. (Принимается открывать банку. Над их головами раздается топот веселой компании, поднимающейся по лестнице. Громкие голоса мужчин, женский смех. АА подходит к одной из вертикальных труб и прикладывает к ней ухо.)

АА. Идут наверх. (Отходит от стены.) Нет ничего хуже, чем жить под лестницей. Тут по трубам все слышно. Любой тишайший отзвук, даже самый интимный. Канализационные трубы, трубы отопления, мусоропровода, вентиляции... Я здесь слышу, когда они уходят и когда приходят, когда ложатся в постель и когда встают. Слышу, когда наливают воду и когда спускают. Когда проветриваются, опорожняются и размножаются. Только не слышал еще, как умирают.

ХХ (он между тем открыл банку и начинает есть. Нравоучительно). Здоровье-то у них крепкое.

АА. Порой мне начинает казаться, что мы живем у них в животе. Как микробы. Ты взгляни на эти трубы, разве они не напоминают кишки? Разве они не выглядят, как кишки?

ХХ. Трубы как трубы.

АА. А мне все это напоминает потроха. Живем здесь, как две бактерии в утробе некоего организма. Два чужеродных тела. Паразиты или кое-что похуже. А вдруг мы - как две какие-нибудь болезнетворные бактерии? Факторы разложения в здоровом организме. Бациллы, палочки Коха, вирусы, гонококки? Я - гонококк, я - всегда считавший себя драгоценной клеточкой предельно развитого мозгового вещества. Там, у нас, когда-то... Благородным нейроном, частицей, которая подошла уже к самой границе материи, которая уже не просто материя, которая уже выходит за пределы материального... И вот теперь гонококк. В каких-то кишках. Гонококк в компании с простейшим.