Шон О'Фаолейн - Воришки

Фанни укоризненно посмотрела на Долли, а та, зная, что ее ожидает, вскинула светлые брови, уперла руку в бок и как ни в чем не бывало принялась изучать дома на противоположной стороне переулка.

- Так вот какие у твоей матери замечательные подруги, - процедила Фанни.

- Так вот какие у твоей тети замечательные зонтики, - покосившись на нее через плечо, пискнула в тон ей Долли.

- Старая ведьма, процентщица поганая!

- Наша семья денег в долг не берет, - сказала Долли с гордостью.

Фанни умоляюще посмотрела на небо. Ее спас соборный колокол, гулко пробивший шесть раз. В тот же миг на его бой мелодично отозвались колокола городских церквей, возвещая о начале утренней мессы.

- Мы опоздаем, - закричала она, швырнула красный зонтик на подоконник, и они сломя голову кинулись из переулка на улицу, поднимавшуюся к собору.

В долине лучи солнца уже высвечивали купола церквей и трубы домов. Но здесь, на холме, среди домов было еще темно. Единственным предвестником наступавшего утра был человек, который бежал впереди них, - фонарщик; вечером он зажигал свет, утром тушил и теперь на бегу ловко сворачивал газовые рожки всех попадавшихся на его пути фонарей.

Тяжело дыша, они влетели в собор. Их ослепил яркий свет от огней, свечей и белых хризантем. Прихожан было мало, всего несколько десятков человек. Священник, облаченный в лиловые цвета Великого Поста, стоял спиной к алтарю и читал по книге евангельскую историю про женщину, взятую в прелюбодеянии ("Что это значит?" - спросила шепотом Долли, и Фанни прошептала в ответ: "Резину тянет"). Потом, когда священник кончил читать, Долли сказала, что ей понравилось место, где Иисус говорит грешнице: "Ступай, но больше так не делай", а Фанни сказала, что ей понравилось то место, где Иисус, низко наклонившись, писал на земле какие-то странные слова, смысл которых, как уверял священник, никто никогда не поймет. После этого началась проповедь, она продолжалась так долго, что девочки начали клевать носом, и им приходилось, чтобы не заснуть, толкать друг друга локтями и ногами, строить рожи и хихикать либо смеха ради изображать, как зевала в окне старуха Леви. Наконец священник закончил проповедь и, махнув белыми рукавами-крыльями, сказал напоследок: "Спустя три недели, как Он простил эту бедную женщину, они убили Его, словно преступника, но через три недели Он восстанет вновь подобно тому, как через несколько минут Он явится нам в своем бессмертном сиянии. Так преклоним колени, дабы приветствовать Его, когда Он спустится к нам с небес".

Наступило время причастия. Бок о бок, сложив на груди руки, словно ангелочки на картинах, скромно потупив глаза, они тихо подошли к алтарю и так же тихо вернулись, как учила их в школе сестра Ангелина. Наконец месса подошла к концу. Потом, когда закончилось богослужение, они выпорхнули на паперть. Город лежал под ними, было утро, газовые фонари давно погасли, мостовые плясали под дождем. Сверкнул черный плащ почтальона. Согнувшись под дождем и ветром, разносчик выпрыгнул из тележки налить молока в поставленный у дверей прикрытый блюдцем кувшин. Налил, прыгнул назад в свою колесницу и укатил, размахивая кнутом, будто флагом.

- А как же зонтик? - укоризненно и - из-за дождя - нетерпеливо спросила Долли.

- Может, заберем его? - откликнулась Фанни, и, взявшись за руки, они вприпрыжку побежали вниз и свернули на Флэтфут-лейн.

Ручейки дождевой воды, как и раньше, журча, бежали по центральному стоку. В верхнем окне одного из домов какой-то старик, вперившись в маленькое квадратное зеркальце, закрепленное на оконной раме, тщательно выбривал щеку. Увидев девочек, он опустил бритву и стал следить, как они, прыгая через лужи, пробежали мимо, остановились у дома с белой табличкой и застыли перед пустым подоконником. Фанни, по лицу которой сбегали капли дождя, забарабанила в зеленую дверь и задрала голову к окну. Оно скрипнуло, и из него высунулась миссис Леви.

- О боже, - спокойно сказала она. - Это опять вы?

- Простите, миссис Леви, мы по ошибке принесли вам не тот зонтик. Пожалуйста, отдайте его нам, завтра, ровно в это время, мы принесем вам другой, какой нужно.

Высохшее лицо исчезло. Через минуту что-то красное вылетело из окна и, пролетев у них над головой, шлепнулось на мокрый булыжник. Окно захлопнулось.

Зонтик был хуже некуда. Спицы торчали во все стороны. Он был обвязан бечевкой. У него была черная бамбуковая ручка. Их окликнул старик из окна напротив. Одна сторона его лица была красной, другая - наполовину белой.