Владимир Винниченко - Золотые россыпи (Чекисты в Париже)

До исследований такого рода — в нашей стране — дело не доходило долго (ситуация меняется к лучшему только в самое последнее время). Что же касается "сталкивания”, оно было осуществлено последовательно и чётко. А между тем речь идёт о выдающемся украинском писателе и мыслителе XX века.

Читатель мог познакомиться с отрывками из Дневников Владимира Винниченко (опубликованы в № 12”ДН” за 1989 год). Им была предпослана обстоятельная статья М. Жулинского "Человек, распятый на кресте политики…” — в названии этом точно отражена противоречивая и многотрудная судьба художника и гражданина, жившего в безжалостное время, на сломе эпох. Его повседневное бытие в дореволюционной России — нелегальщина, аресты, тюрьмы, ссылки, побеги за границу, эмиграция (что не мешало напряжённой литературной деятельности) — обычное бытие социал-демократа. Подчеркнём только: украинского социал-демократа, каковым убеждённо считал себя Владимир Винниченко. Это слово и определило всё течение его дальнейшей жизни.

После революционных событий 1917 года в движение пришли таившиеся до поры до времени политические силы. Когда была провозглашена независимая Украинская Народная Республика, В. Винниченко возглавил правительство — Генеральный секретариат, стал автором первых Универсалов, где формулировались принципы нового государственного образования; он ушёл в подполье после оккупации Украины германской армией и частями марионетки-гетмана Скоропадского, был арестован и тут же (!) выпущен под напором общественного мнения, возглавил народное восстание против оккупантов, встал во главе Директории, нового правительства УНР и… вскоре отошёл от политики и уехал в эмиграцию. Вскоре прекратила своё существование и УНР. Все эти противоречивейшие события развернулись на протяжении немногих месяцев, они ждут ещё своего исследования, ибо обросли бессчётным числом политико-идеологических мифов. Что же касается самого Владимира Винниченко… Известнейший беллетрист, возглавивший народный бунт, — не слишком ли романтичен этот сюжет для такой жёсткой реальности, как политика? Мне довелось читать винниченковские Дневники 1917–1919 годов — сколько там изящных словесных пассажей, блестящих портретных и пейзажных зарисовок, сколько в них благородства мысли и при этом художнически неадекватной реакции на действительность! Интеллектуал, оказавшийся в лидерах общественного движения именно потому, что яснее других провидел ход истории, и не способный на практике реализовать свою субъективно честную и привлекательную программу, — только ли для того времени эта беспощадная коллизия?

В 1920 году В. Винниченко, представляя созданную им же Зарубежную группу украинских коммунистов, приезжает в Москву — поступок, на долгие годы обеспечивший ему крайне прохладное отношение в радикальных кругах украинской эмиграции. Он надеялся, что в новых социальных условиях реализуются его идеалы национального украинского возрождения, он искал компромисса, искал сотрудничества, ездил в Харьков, где находилась тогда столица Советской Украины. Сотрудничество не состоялось, всё увиденное и услышанное произвело на импульсивную натуру В. Винниченко тяжкое впечатление, и он снова уехал за границу — на этот раз навсегда.

В упомянутой публикации”ДН” и представлены отрывки из винниченковских Дневников, относящихся как раз к 1920 году. Они крайне субъективны, что и делает их уникальным документом. Читая эти записи, чувствуешь себя в странном иллюзионе, где показывают прекрасно сохранившуюся старую ленту, снятую в жанре репортажа из будущего. После журнальной публикации дневниковых текстов мне не раз приходилось слышать, что они кажутся написанными сегодня, идёт ли речь об экономике, национальном вопросе, функционировании социальных механизмов в нашей стране. Всё тут правда, однако стоило бы присмотреться к природе читательских восторгов. Многолетний паралич общественного сознания оказался столь глубоким, что аналитическая смелость задним числом почитается нормой, а человеческая способность отчётливо видеть формирующуюся действительность — чудом. Владимир Винниченко был среди представителей мыслящей элиты, неизбежно нёсших в себе трагедию беспощадного познания своей эпохи. Это и есть масштаб личности, представления о которой так сильно измельчали со временем.

Похоже, и до сих пор не оценён должным образом ущерб, нанесённый отечественной культурной почве былым вымыванием интеллектуального "пласта”. Мало ли их было, брёвен на пути пролетарской революции?