Лео Перуц - Шведский всадник

Однако вор особенно не испугался. Такие случаи были ему привычны. Проскользнуть через комнату, не разбудив спящего, - это один из навыков его профессии.

На постели находились двое: мужчина и женщина.

Вор принялся размышлять. Хозяин, как видно, хорошенько выпил и закусил, после чего задремал в объятиях своей жены. Но он непременно должен сказать ему свое слово, даже если хозяина придется будить посреди ночи. Он стал лихорадочно соображать, как лучше приступить к делу.

"Мир вам и милость Христа, Господа нашего! - мысленно начал вор. - Ой, да он же, пожалуй, с ума сойдет, если услышит спросонья, что у него чума в овчарне... Нет уж, лучше подождать, пока они не проснутся, а я тем временем посмотрю, какой шелк будет эта парочка прясть в постели".

Вор забрался за печь, в тепло, и стал прислушиваться к ночным шорохам. Он был очень доволен, что судьба так быстро привела его к господину фон Крехвицу. Сначала до него доносилось только размеренное дыхание, затем он услышал сонный шепот женщины. Мужчина потянулся на кровати и неохотно положил руку на плечо женщине.

"Скажу так, - думал тем временем бродяга. - Мир вам и милость Христа, Господа нашего! Ваша милость отдыхает здесь на постели, не ведая, что у него в овечьем хлеву чумная зараза. Слуги ваши никуда не годны. Всех их следовало бы пороть как Сидоровых коз... - Тут он вдруг осекся. - Нет! Так начать - все равно что правой ногой лезть в левый сапог. Сперва ему надо сказать, кто я такой и от кого пришел".

- И что это вы, господин, все зеваете да зеваете? - вдруг заговорила женщина. - Неужели в этом для господина заключается все искусство любви? Почему вы больше не называете меня милочкой, ангелом, сокровищем, кошечкой, розовым бутончиком и душевной отрадой? Давно ли господин заверял меня в своей преданности?

Вор навострил уши.

- Я обещал тебе любовь всадника, - сонным голосом отвечал мужчина. Но любовь всадника не бывает долгой. Она как роса на поле, - утром была, а днем ее уже нет.

- Ага! Значит, я для вас уже не сокровище, не кошечка и не бутончик?

- Ох уж эти женщины! Вечно им надо совать в уши красивые слова, как ребенку в рот - сладкую овсяную кашку. Разве я не подарил тебе семь локтей шелковой ленты, два фунта сахару да серебряный талер со святым Георгием?

- Так-то оно так, да уж больно рано господин устал от любовной игры. Что же, масло истрачено и лампа погасла. Недолго же она горела...

Бродяга все еще обдумывал свою речь. "Господин фон Торнефельд, ваша милость его знает, послал меня за помощью. Сам он сидит на старой мельнице и хочет получить от вас атласный кафтан, шляпу, чулки, лошадь с повозкой и денег на дорогу..."

- Это все из-за поста, - возразил мужчина. - В отличие от тебя, я соблюдаю все постные дни и гонюсь за небесной благодатью, как охотник за диким кабаном. За это мне простятся все плотские грехи. Когда я стану богат, найму себе капеллана, чтобы он молился и постился за меня.

- Лучше бы господин завел капеллана, чтобы тот вместо него ложился с девушками!

- Молчи! - сердито прикрикнул на нее мужчина. - Ты что же, воображаешь себя приличной девушкой? Что-то я не заметил, чтобы ты была невинна! Цветочек-то твой, поди, уж не один раз сорван!

- Фи, какие грубые слова! Пусть я не девушка, да ведь и господин не в целости живет - у него только одно ухо и один глаз!

- Я получил эти раны от врагов в честном бою, - с гордостью отвечал мужчина, пытаясь побороть гнев.

- А я - от друзей! - вызывающе засмеялась девица. Мужчина тоже разразился гулким хохотом, и так они веселились до тех пор, пока девица вдруг не заметила, что они смеются втроем. Бродяга за печкой не смог удержаться от смеха и прыснул в кулак - такой забавной показалась ему перебранка любовников.

- Тише! - воскликнула девица. - Слышишь? Здесь кто-то есть!

- Дура! - оборвал ее мужчина. - Кто, кроме нас, тут может быть? Да и как бы он вошел?

- Здесь кто-то есть. Я слышала смех, - шепнула красотка. Она села в постели и стала напряженно всматриваться во тьму, слабо подсвеченную тусклыми отблесками углей в печке.

- Да ложись же ты и успокойся! Я поставил у дверей своего драгуна - уж он-то никого сюда не пустит. А тебе, видно, пригрезилось, как свистят рыбы подо льдом!

- Нет! Вон, вон он стоит! - визгливо закричала девица, хватаясь одной рукой за руку мужчины, а другой указывая в темноту. - Вон там, за печкой! На помощь! На помощь!

Мужчина, как был голый, вскочил с кровати и схватил со стула шпагу.

- Эй! Там, за печкой! - рявкнул он. - Кто ты такой? Чего тебе надо? Стой и не шевелись, или я разрублю тебя как сосиску! Не двигайся, или я воткну шпагу тебе в брюхо!