Айбек - Солнце не померкнет

— Вот это отлично! — взволнованно крикнул Аскар-Палван. — Тогда на большом поле сделаем пробу. Узбекский кураш вы видели? Очень интересно бывает. Ох, кураш, кураш!

— Ты участвовал и в курашах?

Аскар-Палван гордо кивнул головой.

— И-и, да ты во всех играх, оказывается, отличиться можешь! Настоящий джигит! Молодец!

Аскар-Палван с увлечением начал толковать, что такое кураш.

Стонал ветер, лошади, упрямо мотая мордами и фыркая, двигались вперед, к черневшему вдали лесу.

Никулин сидел чуть наклонившись и внимательно, с интересом слушал бойца, который, не находя нужных слов, начинал выразительно жестикулировать.

Командир много раз испытал мужество и преданность Аскар-Палвана. Ничего, что боец казался малоподвижным, На него можно было положиться в любом деле.

Когда они вернулись в батальон, Никулин остановил лошадь, спрыгнул на землю, отдал повод Аскар-Палвану и сразу же ушел.

Темень была густая, луна еле светила. Ее тусклый свет почти не доходил до земли.

Никулину нужно было точно знать, как укреплены позиции. Не заходя в штаб, он направился проверять огневые точки. Ротные командиры встречали его с большим уважением, но и с некоторым опасением.

В одном из подразделений Никулин почувствовал какую-то угнетающую тишину, унылое настроение. Бойцы сидели скучные. На вопросы отвечали вяло, неохотно.

Комбат внимательно посмотрел на бойца, который, присев на корточки, курил самокрутку.

Матово блестели его щеки. Обросшее широкое лицо было печальным.

Никулин присел около солдата.

— Юлдаш! — тихо произнес капитан.

Боец вздрогнул, поднял голову. Увидев рядом с собой командира, он явно растерялся и не знал, встать ему или сидеть. Никулин нажал на его плечо — сиди. Боец замер, с тоской поглядывая на огонек самокрутки.

— Ты видел, как догоняют в скачках девушек. Сам-то гнался хоть за одной? — пошутил Никулин.

Боец-каракалпак в ответ слабо улыбнулся.

— Наверное, гнался, да не смог догнать. Так, что ли?

— Нет… Что вы?.. Для джигита это смерть, — оживившись, произнес боец. — Говоря правду, один раз отстал. Но сама девушка была быстрее могучего скакуна. А вообще я семь раз выигрывал на скачках и вовсю целовал девушек. Ох каких красивых девушек! — улыбнулся боец.

Никулин, хлопнув ладонью по коленям, захохотал. Бойцы, не зная, о чем шел разговор, поворачивались в их сторону с удивлением и интересом.

Никулин встал с места, подробно и живо рассказал про игру на народных празднествах.

— Преследование девушки, — пояснил он, — одна из национальных игр каракалпаков.

Кто-то из бойцов крикнул:

— Касымбеков, сколько раз ты целовал каждую девушку?

— Не спрашивай счет, спрашивай о сладости поцелуя! — ответил Касымбеков.

Зазвучал смех.

Никулин незаметно стал душой компании.

— Товарищи бойцы! А ну, споем песню! Только не громко, а тихонько — немцы близко.

Дирижерским жестом взмахнул рукой и начал песню. Один за другим ее подхватили все бойцы. Песня росла, голоса звучали все сильнее., Спели одну, начали другую.

Никулин пробежал взглядом по лицам солдат. Настроение поднялось.

Касымбеков уже что-то толковал бойцу рядом про девушек:

— Глаза горят, как звезды. Таких глаз я еще не видел.

— Ей-богу, после песни теплее на душе стало!

Никулин сделал рукой знак — все умолкли.

— Песня зимой для солдатского духа — костер. А летом песня — весенняя прохлада. Приду завтра — споем еще.

Бойцы согласились. Старший сержант с гордостью сообщил:

— У нас есть и свой поэт. Попросим его, он сочинит новую, огненную песню про бои. Такую, чтоб душа горела.

— Это даже лучше, — похвалил комбат.

В холодной, наполненной дымом землянке Никулин разговаривал с командирами рот. Затем комбат вызвал группу разведчиков.

Бойцы вошли, вооруженные гранатами, сигнальными ракетами. Они не могли скрыть внутреннего волнения.

Это душевное состояние хорошо было знакомо Никулину.

— Ты простужен… Останься, — сказал капитан кашлявшему бойцу.

— Товарищ капитан, я совсем здоров…

— Нельзя. Кашляешь так, что землянка трясется!

— Да, верно, если раз чихнешь, когда войдем в деревню, все дело испортишь! — произнес командир разведчиков, маленький крепыш.

Проверив подготовку к поиску, Никулин напутственно махнул бойцам рукой и тихо сказал:

— Желаю вам успеха!

В землянку вползла тишина. Никулин поправил фитиль лампы, слабо мигавшей среди горького дыма. Почувствовал озноб. Накинув шинель на плечи, сел на табуретку и, облокотившись на стол, сжал лоб.