Микаел Рамадан - Тень Саддама Хусейна

- Как же ты все это узнала? - спросил я наконец.

- У Латифа много связей. В основном с людьми, враждебными Саддаму. А кое-что, за соответствующую плату, может узнать каждый.

- Какое движение представляли террористы?

- Никакое. Если бы их схватили, они бы назвались членами террористической организации из Филиппин.

- Но ради чего это сделано? Не вижу смысла. Что указывает на причастность Саддама к этому дикому поступку?

- Это был эксперимент. Тогда не было уверенности в успехе. Теперь у Саддама есть оружие, которое вселит страх во всех его западных врагов, как только он захочет его использовать. Его надо остановить.

- Да, но кто его остановит?

- Есть люди, - уклончиво ответила она.

- Что это за люди? - спросил я. - Если кто-то встанет на его пути, он просто уберет их. Никто ничего не узнает и ничего не сможет сделать. Вот ты, что ты сможешь сделать?

- Кое-что могу! - почти выкрикнула она.

- Что ты такое говоришь? - устало сказал я. - Какие у тебя возможности?

- О нет, я могу, и я должна это сделать. - Она не смотрела на меня.

- О чем ты? - насторожился я.

- Ни о чем.

- Что ты имеешь в виду? - настаивал я, - что ты должна?

Наконец Амна взглянула мне в глаза:

- То, что я давно уже должна была сделать.

Я сразу понял её.

- Ты присоединилась к коммунистам, - вздохнул я.

Амна не ответила. Ее молчание было красноречивее всяких слов. Я подошел к ней, присел и сжал её руки в своих.

- Женщина, ты что, лишилась разума? Ты хочешь, чтобы нас всех убили? Ты погубила всех нас! О чем ты думаешь? А как же Надия и Салих? Даже если наш брак так мало значит для тебя, ты их мать и в первую очередь должна заботиться о них.

- Я делаю это для них. Ради их будущего.

- Ты сумасшедшая! Ты лишишь их будущего, если это сделаешь!

Амна ответила не сразу. Она мрачно смотрела в пол, и я заметил слезы в её глазах. Она была умной женщиной и не питала иллюзий относительно последствий шага, который хотела совершить.

- Микаелеф, ты хороший, - наконец сказала она, - ты не заслужил такого. Прости, что все рассказала тебе, вот так.

Я отступил от нее:

- А как, Амна, ты все хотела рассказать? За обедом? Или после того, как позанимаемся любовью? Ты вообще-то рассказала бы мне?

- Я же рассказываю, - угрюмо ответила она.

- О, ну да, конечно. Ты меня за дурака считаешь?

- Я серьезно. Я хотела поговорить с тобой.

Я нахмурился:

- Ты хотела? О чем же?

- Скоро на Саддама будет покушение...

- Я не верю! Нет, не верю тебе! - Я бросился в кресло и обхватил голову руками.

- Мне поручено спросить тебя, займешь ли ты место Саддама, если покушение будет удачным. Будешь играть Саддама, пока не закончится операция и все его сподвижники не будут уничтожены?

Я с трудом соображал. Это было худшее из того, чего я боялся.

- Эта женщина безумна, - бормотал я, не в силах поверить, что моя жена - участница заговора, задумавшая убрать президента.

- Это очень серьезно, Микаелеф.

- Это точно! - огрызнулся я.

- Когда Саддам будет мертв, - продолжала она, - начнется хаос. Важно, чтобы другие члены его семьи, особенно этот ублюдок Удай и его брат, не завладели властью. Ты можешь сдерживать ситуацию несколько часов после смерти Саддама и помочь нам захватить власть в стране.

Это производило серьезное впечатление, но шансов на успех было не больше, чем у предыдущих заговорщиков. Я не был готов участвовать в такой игре.

- Насколько глубоко ты в этом замешана? - Моя злость постепенно сменялась горечью.

- Так глубоко, муж, как это только возможно.

Я беспомощно покачал головой. Для ссоры это было неподходящее время. Стало ясно, что никакие мои мольбы не заставят её изменить решение.

- И ты, разумеется, одна из тех, кто будет непосредственно участвовать в операции?

- Нет, - ответила она. Я был благодарен ей хоть за это.

- Ты собираешься использовать мое положение, чтобы облегчить доступ к Саддаму?

- Нет, ты должен быть в каком-нибудь другом месте до исполнения плана.

- Ты же знаешь, что это безумие, - сказал я тихо, без малейшей надежды на то, что она изменит свое решение.

- Это нужно сделать, - решительно сказала она. - Ради будущего Ирака мы должны уничтожить Саддама Хусейна.

Я был вымотан и разбит.

- Твое мужество поражает меня, Амна, но я не могу в этом участвовать.

- Ты не поможешь?

- Я не могу помочь, но ради наших детей и поскольку ты моя жена, я сделаю одну вещь. Я никогда никому даже не шепну о нашей беседе. То, что сказано сегодня, не узнает ни одна душа. Но я умоляю, Амна, отдались от этих людей.