Иштван Рат-Вег - Комедия книги

"Есть школяры, которые настолько изгаживают книги, что лучше б повязали уж себе сапожный фартук и вытирали руки об него, а не о рукописи, расстилая и разглаживая их. А если приглянется им какое-нибудь место в книге, отчеркивают его грязным ногтем. Соломой пользуются для закладок. И над открытой книгой не стыдятся есть сыр и фрукты, размахивать наполненным стаканом. А если под рукой нет сумки, объедки оставляют в книгах. На книги опираются локтями и смятые тем листы разглаживают, сворачивая их в трубку вдоль и поперек, нанося книгам неимоверный ущерб. И прежде прочих из библиотек следовало бы гнать взашей тех, которые, упражняясь в рисовании, марают поля каракулями -- причудливыми буковками и мордами животных. Нередки и такие пакостники, которые отрезают поля пергаментов для писем или с той же целью вырывают половину форзаца". Прошло шестьсот лет, а психология книжного хулигана осталась прежней. И средства ничуть не изменились: все те же грязные ногти, пальцы -- жирные то ли от сала, то ли от постоянного чесания головы, все те же выдранные страницы; вместо гусиного пера или кисточки -авторучка, шариковая ручка или карандаш, которые обезображивают книгу. В прежние времена ряды осквернителей книги пополнялись членами трех почтенных цехов. Бакалейщики, портные и сапожники нанесли книжному миру вреда едва ли меньше, чем варварские орды, ворвавшиеся в чужую им культуру. Равнодушные наследники мешками сносили в соседние лавки простаивающие на полках дряхлые тома. Из книг получше бакалейщики клеили пакетики, а в остальные заворачивали колбасы и сыры, как в случае с Барбосой. Огромные пергаментные листы, вырванные из фолиантов, шли у портных на выкройки или на ленточки сантиметров. Сапожники претендовали на переплеты. Твердые кожаные стельки натирали нежные женские ножки, которым куда приятнее касаться было тонко выработанной кожи переплетов и наслаждаться при ходьбе льнущей и упругой поверхностью. Так что торговцы-посредники с удовольствием скупали старые книги в переплетах из телячьей кожи, раздирали их на части и сбывали бакалейщикам, портным и оружейникам, у которых бумага и картон шли на пыжи, а переплеты тоннами продавали сапожникам. По подсчетам Поля Лакруа, за первые двадцать пять лет прошлого века пало жертвой книжного вандализма около 2-- 3 миллионов книг...

ЖЕНЩИНА И КНИГА

Сам воздерживаясь от того, чтобы обвинять прекрасный пол в надругательстве над книгами, без комментариев приведу лишь, вероятно небезосновательные, мнения нескольких писателей по этому вопросу. Уже цитированный "Филобиблон" говорит и о женщинах. Но свои суждения автор предусмотрительно высказывает не сам, а вкладывает их в уста самих книг. Вот жалоба одной из жертв: "Едва только это хищное и вредоносное животное (не я это говорю, и не епископ во мне, а сама книга) обнаружит одну из нас в каком-нибудь углу, где в паутине усопшего паука мы наслаждались заслуженным покоем, сразу схватит и, сморщив нос, утопит поначалу в оскорблениях. Мол, зря мы занимаем место в доме, валяемся без пользы, копим пыль, куда умнее было б обменять нас на платки, шелка, меха и кольца. И в самом деле, право это животное, смотрящее на нас как на врагов, ведь если заглянет оно в одну из нас, узнает, что мы думаем о нем". Жалуются на обращение женщин с книгами и более современные писатели-библиофилы. Если женщина и читает, утверждают они, то не разрезает книгу, а разъединяет страницы любым предметом, что попадается под руку: им может оказаться визитная карточка, спичка, булавка,-- чем угодно, только не ножом для бумаги. Если же нет никаких инструментов, то в сгиб листа закладывает палец, после чего книга выглядит так, будто ее пилили пилой. Если же нож для бумаги и окажется случайно под рукой, то пользуется она им для отчеркивания понравившихся ей строк, как можно глубже вонзая острие в страницу. А когда для завивки волос стали пользоваться папильотками, то женщины, и глазом не моргнув, прибегли к книгам, вырывая из них листы и скатывая из них толстые трубочки. А бесстыдно валяющиеся без дела рукописные кодексы в старые добрые времена находчивые хозяйки использовали для завязывания банок с вареньем. Наиболее подходящим был для этого дела пергамент. Но остановлю колесо клеветы и в утешение напомню женщинам о когда-то распространенных среди мужчин трубочных фитилях. Ласло Кевари в своей книге "Szaz tortenelmi rege" (Сто исторических сказов) , изданной в Коложваре (ныне Клуж в Румынии.-- А. Н.) в 1857 году, рассказывает о некоем графе Б., который только что прибывшие новые книги отдавал слуге для разрезания. Слуга их и разрезал... на трубочные фитили. Достоверна эта история или нет, сказать трудно, но чтобы она родилась, во всяком случае, необходимо было знать способы изготовления трубочных фитилей.