Леонид Иванов - Глубокая борозда

— Мы уговорим подходящих, — сказал Орлов. — Только в институт поступить им трудно будет, все же деревенских мало пробивается… А нынешний выпуск весь провалится.

— Это почему же? — удивился Павлов.

— Не было преподавателя по физике.

Павлов знал: в селах области порядочно таких «неполноценных». Есть средние школы без преподавателей физики, химии. Есть…

Но им уже овладела идея: двести пятьдесят инженеров-механизаторов! Можно же организовать подготовительные курсы.

— Готовые своего паренька, — сказал Павлов. Он поделился мыслями: двести пятьдесят отобранных пареньков будут зачислены на факультет механизации. Еще по одному или по два подобрать из более грамотных молодых механизаторов, чтобы заочно учились в техникуме электрификации. — Можно таких подобрать у вас?

— Можно, — быстро ответил Орлов.

— Вот-вот! Пойти на некоторые траты, чтобы, скажем, зимой отпускать их на очные занятия, а зарплату сохранить.

— Это все можно!

Павлов думает: как хорошо, что он заехал сюда и что возник этот разговор. А как с доярками? Варвара Петровна предлагает мужиков назначить доярами.

— С доярками хуже, — вздохнул Орлов, вытирая пот со лба. — В институте их не наготовить… Надо, Андрей Михайлович, заставить промышленность сделать кормораздатчик механизированный. Помните, как ухватились за карусели? Машина сложная, очень дорогая, а у нас же в области специальный завод на это дело поставили…

— Больше тысячи каруселей лежат во дворе завода, никто не покупает, — усмехнулся Павлов.

— Карусели — это за зря, но почему бы тот завод не пустить на кормораздатчики.

— Хорошо, подумаем и об этом. А как быть с доярками?

— Вот вы дали задание Варваре. Мы и на других бригадах хронометраж проведем. Видно, так придется делать: сколько за семь или за восемь часов доярка может обслужить, такую ей нагрузку оставить. Десять коров, так десять, сколько выйдет при теперешней механизации. И двухсменку…

Вернулась Варвара Петровна.

— Ну, вот и управилась! — звонко провозгласила она из кухни. — Доярки узнали, что у меня гости — прогнали, сами взялись Марьину группу подоить. Только говорят, — весело вдруг рассмеялась Варвара, заходя в комнату, — пусть начальство насчет доярок позаботится!

— Об этом и разговор, — Павлов посвятил ее в их беседу, спросил: — Кто у вас согласится на двухсменную работу?

— Две сестры есть, они и сразу согласные были, — начала Варвара. — Ну, Степаниду можно уговорить…

— А ты, Варвара, сама бы взялась на пару с кем-нибудь, — предложил Орлов.

— А чего! — воскликнула Варвара. — Давайте. Подружка у меня есть, она со мной согласная будет. Давайте попробуем! А коли нагрузка сократится на доярку, да двухсменка будет, тогда и молодых заманим на ферму.

— Заманим, если сделаем, как у Соколова, — поддержал Орлов.

— А что у него?

— Иван Иванович так рассудил: чтобы от города не отстать, делать все хорошее раньше, чем городские начнут, — усмехнулся Орлов. — У него дояркам дают два выходных дня в неделю.

— Да неужели? — всплеснула Варвара руками. — Два выходных! Тогда и у нас многие бы пошли в доярки…

Павлов поднялся, поблагодарил хозяйку за угощение.

— А как же насчет двух выходных? — усмехнулась Варвара. — Заговорили о помощи женщинам, Андрей Михайлович сразу и засобирался, — весело рассмеялась она.

— Вам самим дано право планировать все производство, — отшутился Павлов. — И эти вопросы вы сами в силах решить. Если мое мнение хотите знать, то я — за!

— Ну, тогда все! — воскликнула Варвара. — А свое-то начальство мы уломаем!

В Добринку, где размещалась центральная усадьба колхоза «Сибиряк», Павлов добрался к вечеру. Бросалось в глаза обилие новых шиферных крыш. На главной улице проехали мимо четырех срубов, доведенных под крышу. А в нескольких местах у приземистых избушек лежат штабеля леса…

Все это для Павлова — аромат жизни: строит человек новый дом, значит, думает жить здесь, значит, есть на что строить. Это ведь тоже «барометр»!

И контору, наконец, подновили! К старому дому прирубили трехстенок, и над всем домом — новая шиферная крыша.

По привычке Павлов открыл дверь в комнату председателя, но там прибиралась техничка. Она сказала, что Иван Иванович в своем кабинете, у него там животноводы собрались. Проводив Павлова в конец коридора — в пристройку, сама открыла дверь. На пороге — Соколов… На голове у него шапка, на лице добродушная улыбка: