Элигий Ставский - Домой ▪ Все только начинается ▪ Дорога вся белая

— Нравится. А кто это? — Я подумал, что она удивительно красивая.

— Багрицкий.

— А мы кто? Мы трубачи или мы листья?

Я поднял голову и увидел Нюру. Она кружилась с Лешкой недалеко от нас. Лешка подмигнул мне.

— А вот это? «Я как-то вынес одеяло и лег в саду, а у плетня она с подругою стояла и говорила про меня... К плетню растерянно приникший, я услыхал в тени ветвей, что с нецелованным парнишкой занятно баловаться ей...» Как?

Я подумал, что эти стихи она прочитала специально.

Мы опять танцевали. На этот раз танго. Я, конечно, попросил, чтобы она поучила меня танцевать. Я всегда просил об этом девушек, с которыми хотел познакомиться. Она сказала, что попробует. Впереди почему-то все сбились в кучу. Поднялся крик. Оказалось, что какой-то парень хватил лишнего и сбивал всех с ног. Меня это возмутило. Я сказал Ире, чтобы она посидела, а я выведу его.

— Зачем?

— Ну, я понимаю так: если люди танцуют, зачем же хулиганить?

— А разве он вам мешает? — Она наклонила голову и посмотрела мне прямо в глаза.

— А чего он толкает?

— Но меня же он не толкает.

— Ну все равно это непорядок. Я его выведу.

Она пожала плечами.

— Это не по-мужски.

— Почему?

— Мало ли что тут произойдет!

Она посмотрела на меня, улыбаясь. У нее были очень хорошие, веселые глаза. Я подумал, что, наверное, она права. Лучше мне быть с ней, чем выворачивать кому-то руки. Я снова увидел Нюру. Она специально танцевала возле нас и рассматривала Иру. Лешки с ней не было. Наверное, она ему что-то сказала и обидела.

— Это ваша знакомая? — спросила Ира.

— Да, это из нашего цеха.

— Вы работаете на заводе? На этом?

— Да. А что?

— А кем?

— Токарем.

— И у вас большой разряд?

— Четвертый.

— Она, наверное, ревнует?

— Откуда я знаю? Мы просто знакомые. Станки рядом.

Неожиданно я увидел, что Нюра совсем некрасивая: маленькая, лицо бесформенное, рот, глаза, нос — просто для порядка. И платье к ней не шло, и туфли были большие, на толстом каблуке, и на руках до самых локтей веснушки.

Мы были где-то посреди зала, и я заметил, что к нам пробирается Лешка. Лицо у него было злое.

— Это товарищ. Я только на минутку, — сказал я Ире.

— Ну конечно. А мне можно пока танцевать?

Я повернулся к Лешке. Показал глазами на Иру.

Он провел рукой по горлу. Я сказал Ире, что сейчас приду. Мы прошли с Лешкой через зал. Лешка рассказал, что какая-то стильная вша украла с нашей спортивной выставки серебряного конькобежца.

— Я видел его. У него галстук с пальмами, — сказал Лешка.

Мы нашли этого парня в вестибюле. Он стоял, облокотившись на перила, и разговаривал с девушкой. Рядом с ним были еще двое, и точно такие же: на головах проборы, галстуки чересчур броские, брюки чересчур узкие, ботинки новые. Рожи розовые и нахальные. Лешка отозвал его. Мы стали подниматься наверх. Втроем. Те двое стали подниматься следом.

— Ну, вы, хлопчики, чего? — спросил в галстуке с пальмами.

— А мы ничего. Мы поговорить, — сказал Лешка. — Мы же свои.

У нас был план: привести его к выставке и там обыскать. Я чуть отстал. Те двое приблизились ко мне.

— А вы чего? — спросил я. — Вы себе идите.

— А он вам зачем? — спросил одни.

— А так, поговорим о том о сем, про погоду...

Один был возле меня очень близко. Он схватил меня за плечо и замахнулся. Я ударил его раньше. Он закрылся руками. Другой кинулся вниз. В галстуке с пальмой повернулся, посмотрел и бросился наверх. Мы с Лешкой за ним. Сзади никто не бежал. Те двое пропали. Мы вбежали на третий этаж. Дверь в противоположном конце коридора была закрыта. «Галстуку» деваться было некуда. Он рванул дверь и так и остался стоять. В коридоре горела одна лампочка и было темно. Мы подошли.

— Ну чего, ребята, на самом-то деле?

— Не придуривайся! — Лешка придвинулся к нему вплотную. — Фигурку брал?

— Да вы что?

— Обыщем.

— Вот эту, что ли? — Он достал из кармана конькобежца. — Так она ж ничья!

— Что значит «ничья»?

Лешка взял у него фигурку и протянул мне.

— Сходи поставь ее, а я тут с ним малость побеседую.

Я побежал и сразу же вернулся.

— Ну, так повтори: чья это? — спрашивал Лешка.

«Галстук» ответил:

— Заводская. Ребята в прошлом году выиграли.

— Не так, — возразил Лешка. — Не выиграли, а завоевали. Повтори!

«Галстук» повторил.

— Теперь тебе ясно?

— Ясно. Все ясно, мальчики. Ну неужели мы из-за пустяка будем ссориться?

— Он ничего не понял, — сказал Лешка. — Как думаешь, Саша?