Уильям Шекспир: Генрих IV (Часть 1)

Фальстаф

Хотел бы я, Хел, чтобы сейчас можно было лечь спать, зная. что все кончилось благополучно.

Принц Генрих

Но ведь ты должен заплатить богу дань смерти. (Уходит.)

Фальстаф

Еще срок не пришел, и у меня нет охоты отдавать жизнь раньше времени. К чему мне торопиться, если бог не требует ее у меня? Пусть так, но честь меня окрыляет. А что если честь меня обескрылит, когда я пойду в бой? Что тогда? Может честь приставить мне ногу? Нет. Или руку? Нет. Или унять боль от раны? Нет. Значит, честь - плохой хирург? Безусловно. Что же такое честь? Слово. Что же заключено в этом слове? Воздух. Хорош барыш! Кто обладает честью? Тот, кто умер в среду. А он чувствует ее? Нет. Слышит ее? Нет. Значит, честь неощутима? Для мертвого - неощутима. Но, быть может, она будет жить среди живых? Нет. Почему? Злословие не допустит этого. Вот почему честь мне не нужна. Она не более как щит с гербом, который несут за гробом. Вот и весь сказ. (Уходит.)

СЦЕНА 2

Лагерь мятежников.

Входят Вустер и Вернон.

Вустер

О нет, племянник мой не должен знать

О добром предложенье государя.

Вернон

Пусть знает он.

Вустер

Тогда погибли мы.

Невероятно, быть того не может,

Чтоб слово данное сдержал король:

Подозревать нас будет и, бесспорно,

При случае отметит нам за обиду.

Косого взгляда с нас не спустит подозренье.

Измене доверяют, как лисе,

Что, хоть ручна и в холе за решеткой,

Все ж сохраняет предков дикий нрав.

Смотреть мы будем весело иль грустно,

Перетолкуют криво наши взоры.

И будем жить мы, как быки в хлеву:

Тем больше холят их, чем ближе смерть.

Проступок Гарри может быть забыт;

Его оправдывает юность, пыл

И прозвище, что носит он по праву,

Горячей Шпоры, движимой порывом.

Его грехи все на меня падут

И на отца: его мы воспитали,

И, раз его испорченность от нас,

Мы, как источник зла, за все заплатим.

Поэтому, кузен, пускай наш Гарри

О предложенье короля не знает.

Вернон

Скажите что угодно, - я готов

Все подтвердить. Вот он.

Входят Хотспер и Дуглас.

Хотспер

Вернулся дядя. - Лорда Уэстморленда

Освободить. - Какие вести, дядя?

Вустер

Король немедленно сраженье даст.

Дуглас

Ему пошлите вызов с Уэстморлендом.

Хотспер

Об этом, Дуглас, вы ему скажите.

Дуглас

Что ж, и скажу, скажу весьма охотно.

(Уходит.)

Вустер

Не видно милосердья в короле.

Хотспер

О нем просили вы? Помилуй бог!

Вустер

Я мягко наши изложил обиды,

Сказал, что он нарушил клятвы; он же

Солгал, поклявшись, что сдержал все клятвы;

Он называет нас бунтовщиками,

Изменниками, угрожает нас

Оружием державным покарать.

Входит Дуглас.

Дуглас

К оружью, рыцари! К оружью! Бросил

Я гордый вызов Генриху в лицо.

Отнес его заложник Уэстморленд;

Король немедля нападет на нас.

Вустер

(Хотсперу)

В присутствии монарха принц Уэльский

На поединок вызов вам послал.

Хотспер

О, если б можно было поединком

Наш спор уладить! Если б задыхаться

В бою лишь мне да принцу! Но скажи,

Как бросил Гарри вызов мне? С презреньем?

Вернон

О нет, клянусь моей душою. В жизни

Скромнее вызова я не слыхал;

Казалось, брата вызывает брат

Померяться оружьем в мирной схватке.

Он справедливость отдал вам во всем;

Хвалу воздал вам с красноречьем принца;

Как хроника, перечислял деянья,

Вознес вас выше всех похвал, прибавив,

Что нет похвал, заслугам вашим равных;

И с благородством истинного принца,

Краснея, начал порицать себя.

Так за распущенность себя бранил он,

Что в нем, казалось, говорили двое

Учитель и питомец. Тут он смолк;

Но всем и каждому хочу сказать,

Что, если день вражды переживет он,

Еще никто не подавал отчизне

Таких надежд, которые так резко

Противоречат буйству юных дней.

Хотспер

Кузен, мне кажется, влюбился ты

В его безумства; и жизни не слыхал я

О принце, столь неистово развратном.

Но, плох он иль хорош, его сегодня

В объятья рыцарские заключу,

И содрогнется он от ласк моих.

К оружью все! Товарищи, друзья,

Солдаты, долг зажжет в вас рвенье лучше,

Чем речь моя; лишен я дара слова.

Входит первый гонец.

Первый гонец

Милорд, вот письма к вам.

Хотспер

Нет времени читать.

Друзья мои, короток жизни срок!

Но если б жизнь на стрелке часовой

Верхом скакала и чрез час кончалась,

И то сочли б мы эту краткость долгой,

Когда бы прожили ее бесславно.