Уильям Шекспир - Генрих VI (Часть 1)

Тебя везде подстерегает смерть,

И бледную погибель встретишь ты.

Французов десять тысяч поклялись

Святым причастием, что злые пушки

Ни на одну из христианских дуй,

Кроме тебя, не станут направлять.

Вот ты живой стоишь передо мною,

Храбрец с несокрушимою отвагой!

Тебе последнюю хвалу и славу

Я воздаю сейчас, хоть ты и враг.

Песок, что начал сыпаться в часах,

Теченья своего не завершит,

Как взор мой, что тебя цветущим видит,

Тебя узрит окровавленным, бледным,

Бесчувственным, безгласным мертвецом.

Чу, барабан дофина! Трепещи!

Он погребальный марш тебе играет,

А мой тебе отходную пробьет.

Командующий и другие уходят.

Толбот

Не обманул он: слышу я врага.

Их фланги осмотреть, кавалеристы!

В военном оплошали мы искусстве!

Оленей наших маленькое стадо

В ограду загнано, окружено

Собак французских лающею сворой.

Отважны будем, с первого удара

Не задрожим от страха, но свирепо,

Как яростные рогачи, направим

Стальные лбы на кровожадных псов,

Врага заставив отступить бесславно.

Пусть каждый жизнь свою продаст, как я,

Найдут, что стоят дорого олени,

Святой Георгий, Толбот, бог и право!

Да осенит знамена наши слава!

(Уходит.)

СЦЕНА 3

Равнина в Гаскони.

Входит Йорк с войском, к нему подходит гонец.

Йорк

Вернулись ли разведчики назад,

Следившие за армией дофина?

Гонец

Милорд, они вернулись; сообщают,

Что с войском он направился в Бордо

Сразиться с Толботом, а по дороге,

Как говорят лазутчики, к дофину

Примкнули два отряда покрупнее

И вместе с ним направились туда же.

Йорк

Проклятье негодяю Сомерсету,

Что медлит в подкрепленье мне прислать

Отряд кавалеристов для осады!

Ждет добрый Толбот помощи моей;

Меня ж дурачит мерзостный изменник,

И я не в силах славному помочь.

Господь, заступник будь ему в нужде!

Коль он падет, конец войне французской.

Входит сэр Уильям Люси.

Люси

Высокий предводитель сил английских!

В такой подмоге спешной никогда

Мы не нуждались на земле французской.

Скачи на помощь Толботу скорей;

Он поясом железным опоясан

И гибелью ужасной окружен.

В Бордо, отважный герцог Йорк, в Бордо!

Иль Толбот, Франция и честь, прощайте!

Йорк

О, если б вместо Толбота был там

Надменный Сомерсет, что портит дело,

Мы сберегли бы храброго бойца,

Изменника и труса потеряв.

Я чуть не плачу, гнев меня объемлет:

Мы гибнем, а предатель гнусный дремлет.

Люси

О, помогите лорду в час суровый!

Йорк

Он гибнет, - должен я нарушить слово;

Француз ликует, - мы в пучине бед.

Всему виной предатель Сомерсет.

Люси

Так душу Толбота помилуй, боже,

И Джона, сына юного его!

К отцу поехал он: его я встретил.

Семь лет был Толбот с сыном разлучен,

И вот с ним вместе смерть увидит он.

Йорк

Ах, не на радость сын приедет милый,

С ним встретится лорд Толбот у могилы.

Прочь! Задыхаюсь я, скорбя о том,

Что встретятся в час смерти сын с отцом.

Люси, прощай! Могу лишь проклинать

Того, кто не послал нам в помощь рать.

Пуатье, Блуа и Тура больше нет,

Всего лишил нас подлый Сомерсет.

Люси

Пока раздора коршун роковой

Терзает грудь высоких полководцев,

Небрежность, лень лишают нас всего,

Что нам стяжал недавно опочивший

Король, навеки славный Генрих Пятый.

Пока они враждуют меж собой,

Все гибнет - жизнь, и честь, и край родной.

(Уходит.)

СЦЕНА 4

Другая равнина в Гаскони.

Входят Сомерсет с войском, с ним офицер Толбота.

Сомерсет

Теперь уж поздно, не могу послать.

Толбот и Йорк с поспешностью чрезмерной

Затеяли поход. Всех наших сил

Не хватит, чтобы вылазку отбить

Из города. Чрезмерно храбрый Толбот

Сиянье прежней славы омрачил

Безумным, диким, вздорным предприятьем.

Йорк Толбота решил на смерть послать,

Чтоб самому великим Йорком стать.

Входит сэр Уильям Люси.

Офицер

Вот и сэр Люси, что со мною послан

За помощью для гибнущих полков.

Сомерсет

Сэр Уильям, кем вы посланы, скажите?

Люси

Кем? Толботом, что продан был и куплен.

Бедою дерзостною окружен,

Он призывает Йорка, Сомерсета,

Чтоб натиск смерти отвратить от слабых

Своих полков. Меж тем как вождь достойный

Кровавым потом истекает в битве,

Чрез силу держится, подмоги ждет,

Вы, лживая опора и надежда,

Стоите в стороне, пылая распрей.

Пусть личный ваш раздор не помешает