Кетрин Шен - Золотко

- Скай, милый! Я в Париже, - виновато произнесла она, - Я всё объясню, только выслушай меня, пожалуйста...

- Думаю, после этой твоей выходки нам не о чем больше говорить.

- Нет, не говори так!

Но на том конце провода уже раздались гудки. Он не захотел выслушать доводы в её защиту, не дал ей ни единого шанса. Голди понимала, что обидела его, но у неё не было плохих намерений. Она только хотела побыть вдали от своей семьи, почувствовать свободу, посмотреть на мир и на людей, не через окно лимузина, а проехавшись на метро или пройдясь по шумной улице. Она хотела заняться чем-нибудь интересным, стать самостоятельной и сформировавшейся личностью, прежде чем брать на себя обязанности светской дамы, жены, матери. Скайлер не захотел её понять и что же теперь? Вполне возможно, он потерян для неё навсегда. Голди горько заплакала, уткнувшись в подушку.

Но долго грустить было невозможно, ведь вокруг был Париж! Все её стремления обретали реальную форму. И рядом был Грегуар...

- Ты так печальна, - сказал он, когда они завтракали под сенью каштанов в кафе на набережной Сены, - Но я смогу развеять твою тоску.

- Я получила всё, что хотела, - меланхолично ответила она, - Но, кажется, потеряла что-то очень важное.

- У тебя есть я, - нежно произнёс мужчина и погладил её лицо тыльной стороной ладони.

Она прижалась щекой к его руке и прикрыла глаза.

- Я знаю, тебе сейчас одиноко, - предположил Сенжени, - Переезжай ко мне. Нам будет хорошо вместе.

- Для меня это слишком серьёзное решение.

- По крайней мере, подумай над этим.

Он взял её руки и приложил к своим губам. Рядом музыкант заиграл на аккордеоне. И все печали куда-то унеслись. Голди больше не чувствовала себя связанной со Скайлером и ей больше не хотелось оставаться одной в гостиничном номере.

На улице Сен-Поль Голди увидела вывеску "Магический салон мадам Кассандры". Она никогда не занималась мистикой и не доверяла подобным сомнительным заведениям, но всё же заинтересовалась и зашла.

Внутри было темно и пахло какими-то снадобьями. Комната была небольшая, а от большого количества самых разнообразных вещей, казалась ещё меньше. В центре за столом, на котором стоял стеклянный шар, сидела женщина лет сорока в красивом блестящем платье и чалме. "Наверное это и есть мадам Кассандра" подумала Голди и поздоровалась по-французски.

- Bonjour.

- Американка? - спросила та на чистом английском.

- Вы это в своем шаре увидели? - пошутила Голди.

- Вовсе нет, - улыбнулась в ответ женщина, - Только американцы могут так нелепо произносить французские слова. Так что же вас ко мне привело?

- Ну, не скажу, что я верю во всё такое, но всё же интересно. Я недавно поссорилась со своим женихом. А теперь другой человек занял слишком много места в моих мыслях...

- Садись, - приказала колдунья, - И положи руки на шар. Сейчас я увижу твое прошлое.

- В самом деле? - засомневалась девушка.

- Сейчас ты в этом убедишься.

Мадам Кассандра провела руками круги над шаром и над головой Голди.

- Я вижу тайну в твоём прошлом, которую от тебя скрывали. Но теперь она открылась и тяготит тебя.

- Невероятно, - прошептала Голди, потрясённая ее словами.

- А теперь я смотрю в будущее. О...

- Что, что вы там видите?

- Слишком много чувств, слишком много...

- Что это значит?

- Много ошибок...

- Каких ошибок?

- Но ты обретешь свое счастье, - заключила колдунья.

- С кем? Кто это будет?

- Это будет тот, кто украдёт тебя с твоей свадьбы. Больше я ничего не могу сказать.

- Украдёт со свадьбы? - задумчиво повторила Голди, - В таком случае... Должно быть это Грегуар. Из-за него я покинула Ская перед самой свадьбой.

Мадам Кассандра лишь пожала плечами.

- Это всё что я видела. Теперь поговорим об оплате. Наличными или кредитной карточкой?

- Разве вы принимаете кредитки? - удивилась Голди.

Женщина встала и отодвинула занавесь. Там стоял кассовый аппарат и аппарат для приёма кредиток.

- Я и чеки принимаю, если они не фальшивые.

В этот день Голди переехала жить к Грегуару.

Париж увлёк её богемной жизнью. Всё казалось новым и интригующим. Грегуар действительно открыл для неё новый мир. И в этом мире он стал для неё не только другом и проводником. Между ними вспыхнула искра страсти, сильной, необузданной, необъяснимой. Да и можно ли было оставаться равнодушной, когда, лаская её, он нежно шептал по-французски:

Je t'aime, mon or. Et j'aimerai toujours. Je t'offrirai tout le monde, si tu seras avec moi. Je des dames а toi le soleil, et la lune, et l'toile... Tu mon inspiration, ma passion.