Лев Вершинин - Два веса, две мерки [Due pesi due misure]

— Фантоцци, сейчас мы всласть посмеемся над этими двадцатью двумя ненормальными, которые носятся за одним мячом… ведь мне на футбол наплевать!

— Я тоже пришел немного повеселиться, и мне на эту дурацкую игру нап…

Он не докончил — Каузио блистательным финтом обошел противника, и вместо «наплевать» из горла Фантоцци вырвалось отчаянное:

— Франкооооо, давай!

Сильвани с подозрением поглядела на него.

— Кто этот Франко?

Он снова впал в состояние полной прострации — обильное слюноотделение, ватные руки, — но все же каким-то чудом сумел вывернуться.

— Мой дальний… родственник, он болен и нуждается в моральной поддержке.

Синьорина Сильвани недоверчиво посмотрела на него.

И тут Антониони пробил штрафной удар.

— Гоооол! — посинев, словно отравленный ядом, завопил он и стал обнимать своего соседа слева.

— Что с вами, Фантоцци? — теперь уже крайне подозрительно спросила синьорина Сильвани.

— Ничего, ровно ничего… Я встретил старого школьного друга, которого не видел тридцать лет, и от волнения обнял его.

— Слава богу, — сказала она. — А я уж испугалась, что вы один из болельщиков, этих болванов тут тьма.

— Я? Как вы могли подумать, синьорина! Да я себе никогда этого не позволю!

Сильвани засмеялась, ее все больше веселила «эта дурацкая игра».

— Смейтесь и вы, Фантоцци, смейтесь… до чего нелепы эти двадцать два кретина, не правда ли?

— Да, вы правы, синьорина, они просто жалкие…

— Скажите, пожалуйста: они кретины.

— Да-да, они кре…

В этот самый момент в красивейшем прыжке Беттега головой забил второй незабываемый гол в ворота английской сборной.

— Гооооол! — закричал Фантоцци, взлетев с места словно ракета.

— Вы, конечно же, шутите, не так ли, Фантоцци? — сказала она, дергая его за рукав.

— Кто шутит?

— Ясное дело, вы… скажите же — они кретины.

И тут он света невзвидел от гнева.

— Это ты кретинка… козья морда… Я шутил, когда сказал, что пришел сюда посмеяться… Нет, я пришел сюда не посмеяться, я живу судьбой нашей славной футбольной команды, я живу судьбой нашей сборной, я без ума от нее, я влюблен в Каузио. Поняла, шлюха старая? — И он бросился вниз, в лес голубых флагов.

В одиннадцать вечера Пина начала поиски мужа — позвонила в Скорую помощь, в больницы, в морги, затем — карабинерам. Но он исчез, испарился.

А он тем временем с группой таких же бедолаг плясал огненный сальтарелло. Почти все они были в трусах и размахивали трехцветными знаменами и фьясками вина. А потом с плеском попрыгали в фонтаны. Ведь это была их великая победа, единственная после всех поражений в этой собачьей жизни.

Перевод Л. Вершинина.

Синьор Бамбаджи, ловко пролезший в вице-директора Акционерного общества, где служил Фантоцци, всеми фибрами души ненавидел графа Вирелли-Бокку за то, что тот был прирожденным Генеральным директором. И потому, когда синьору Бамбаджи после многолетних неустанных интриг удалось-таки свалить ненавистного соперника и тому из-за денежных афер и последовавшего за ними финансового краха пришлось бежать на Ближний Восток, Бамбаджи от счастья не мог заснуть две ночи подряд. Говорят, будто на утро третьего дня он пропел в ванной всю оперу «Кармен», изрядно, правда, фальшивя. Еще два месяца интриг, и синьору Бамбаджи был доверен другой ответственный пост — Административного делегата Акционерного общества «Импорт». Теперь он стал одновременно и Генеральным директором Акционерного общества «Экспорт», где работал бухгалтером Фантоцци, и Административным делегатом «Импорта», дочернего Акционерного общества. Итак, две должности сразу!

У бюрократозавров нередко случается, что в августе многие директора уходят в отпуск и тогда все внутренние бумаги подписываются не «исходящей» стороной (она находится на Порто-Ротондо), как это обычно бывает, а директором «входящей» стороны. Впрочем, в Порто-Ротондо письмо попадает примерно дней через пятнадцать, к концу директорского отпуска.

Секретарша директора «входящей» стороны кладет письмо в большой конверт с надписью «внутренняя почта». Что же такое внутренняя почта? Это верный способ затратить две недели на пересылку письма с одного этажа на другой.

И вот директор «входящей» стороны, спустя примерно месяц после возвращения из отпуска, получает письмо, которое сам подписал не читая, чтобы не портить радости открытия и новизны в момент просматривания прибывшей к нему свежей почты. Маленькие директорские хитрости. Но это происходит на уровне обычных директоров, а не генеральных. А ведь синьор Бамбаджи стал, как известно, Генеральным директором Акционерного общества «Экспорт» и одновременно Административным делегатом дочернего Акционерного общества «Импорт».