Уильям Теккерей - Книга снобов, написанная одним из них

"Уважаемый мистер Сноб, - пишет любезный молодой корреспондент, который подписывается Сноблинг, - следует или нет считать снобом священника, который, по просьбе высокородного герцога, недавно воспрепятствовал браку между двумя лицами, имевшими полное право обвенчаться?"

Это, мой милый юный друг, не совсем честный вопрос. Один иллюстрированный еженедельник уже настиг этого священника и самым беспощадным образом очернил его, изобразив в сутане, совершающим обряд бракосочетания. Сочтем это достаточной карой и, с вашего позволения, прекратим расспросы.

Очень возможно, что, ежели бы мисс Смит предъявила разрешение на брак с Джонсом, то пастор, о котором идет речь, не видя в церкви старика Смита, послал бы церковного сторожа в кебе, чтобы сообщить старику об этом событии, и стал бы оттягивать службу до появления Смита-старшего. Очень возможно, он считает своим долгом спрашивать у всех невест, которые являются к нему без папы, почему их родителя нет в церкви, и, без сомнения, всегда посылает сторожа за отсутствующим отцом семейства.

А может быть, пастор Как-его-там состоял самым близким другом герцога Кердельона, и тот нередко говаривал ему:

- Друг мой, Как-вас-там, не желаю, чтобы моя дочь вышла замуж за капитана. Если они сунутся к вам в церковь, то заклинаю вас нашей дружбой, сейчас же пошлите за мной Рэттена в наемном кебе.

Видите ли, дорогой Сноблинг, хотя у пастора и нет таких полномочий, однако и в том и в другом случае для него найдутся оправдания. У него не больше прав препятствовать моему браку, чем препятствовать моему обеду, я же, как свободнорожденный британец, имею по закону право и на то и на другое, ежели у меня есть чем заплатить. Но примите во внимание пасторскую заботливость, глубокое сознание обязанностей, возложенных на него саном, и простим ему неуместное, но искреннее усердие.

Но если священник в случае с герцогом сделал то, чего не пожелал сделать для Смита, если он знаком с семейством Кердельон не ближе, чем я - с королевским и светлейшим домом Саксен-Кобург-Гота, тогда, признаюсь, на ваш вопрос, уважаемый Сноблинг, должен последовать малоприятный ответ, такой, от которого я почтительно уклоняюсь. Хотелось бы мне знать, что сказал бы сэр Джордж Тафто, если бы часовой оставил свой пост из-за того, что некий благородный лорд (не имеющий никакого отношения к военной службе) попросил его пренебречь своим долгом.

Увы! Жаль, что церковный сторож, раздающий тычки мальчишкам и изгоняющий их тростью из церкви, не может изгнать оттуда и суетность; а что такое суетность, как не снобизм? Когда, например, я читаю в газетах, что его преподобие лорд Чарльа Джеймс совершил обряд конфирмации над несколькими отпрысками знатных семейств в Королевской капелле, как будто Королевская капелла нечто вроде церковного Олмэка, и молодежь надо готовить к переходу в лучший мир маленькими, избранными аристократическими группами, и на пути туда общество черни не должно их беспокоить, - когда я читаю такую заметку (а в течение великосветского сезона их непременно появятся две или три), мне она представляется самой ненавистной, подлой и отвратительной частью этого ненавистного, подлого и отвратительного раздела - "Придворных известий", в которой снобизм доведен до предела. Как, господа, неужели и в Церкви мы не можем признать республику? По крайней мере, там сама Геральдическая коллегия могла бы допустить, что у всех нас одна родословная и все мы прямые потомки Евы и Адама, чье наследие поделено между нами.

Я призываю всех герцогов, графов, баронетов и других сильных мира сего не поддаваться этому постыдному и позорному заблуждению и прошу всех епископов, которые читают наше издание, пересмотреть этот вопрос, протестовать против такой практики на будущее время и заявить: "Мы не будем конфирмовать или крестить лорда Томнодди или сэра Карнаби Дженкса в ущерб всяким другим юным христианам". Это заявление, если их милости согласятся его сделать, устранит большой lapis offensionis {Камень преткновения (лат.).}, и заметки о снобах будут написаны не зря.

Ходит рассказ об одном известном nouveau riche {Выскочке (франц.).}, который, оказав однажды услугу выдающемуся прелату, епископу Буллоксмитскому, попросил его светлость в воздаяние за это конфирмовать его детей частным образом в собственной капелле его светлости, каковую церемонию благодарный прелат и совершил надлежащим образом. Может ли сатира зайти дальше? Найдется ли даже в этом, самом забавном из журналов более наивная нелепость? Как будто человек не желает отправиться в рай, если ему не подадут специального поезда, или как будто он полагает, что конфирмация из первых рук более действенна (как некоторые полагают и об оспопрививании). Когда скончалась эта знатная особа, бегум Самру, уверяли, что она оставила десять тысяч фунтов папе и десять тысяч архиепископу Кентерберийскому, чтобы не промахнуться и чтобы церковные власти оказались наверняка на ее стороне. Это всего лишь немногим более явное и неприкрытое проявление снобизма, чем те случаи, о которых говорилось выше. Хорошо воспитанный сноб втайне гордится своим богатством и почестями совершенно так же, как сноб-выскочка, который самым смехотворным образом выставляет их напоказ, и высокородная маркиза или герцогиня так же кичится собой и своими бриллиантами, как королева Квашибу, которая совершает свой парадный выход в треуголке с перьями, нашив на юбку эполеты.