Данила Кузнецов: Язык кино. Как понимать кино и получать удовольствие от просмотра [litres]

Кульминацию мы ждем, мы интуитивно готовимся к ней. «Огни большого города» Чарли Чаплинаготовят нас к итоговой встрече бродяги с прозревшей продавщицей цветов, а в «Гамлете» мы с нетерпением ждем, как же наследный принц расправится с узурпатором Клавдием. Порой кульминация даже превосходит наши ожидания по своей напряженности – невозможно предугадать количество трупов, которые будут лежать на сцене к финалу «Гамлета». После такого эмоционального всплеска невозможно выпускать зрителя из зала в реальный мир. Ему обязательно нужно дать время перевести дыхание, восстановить нормальный ритм сердцебиения и с холодной головой разобраться, что же на самом деле произошло – кульминацию зритель, как правило, воспринимает эмоционально, а не рассудочно. Для этого и существует развязка, под которую отводятся последние десять минут фильма и в ходе которой зритель наблюдает логическое завершение основной истории, а сценарист развязывает все те сюжетные узелки второстепенных линий, которые были сделаны по ходу фильма, начиная с завязки.

Чарльз Чаплин(16.04.1889 – 25.12.1977) – британский и американский режиссер, актер, сценарист, композитор, продюсер, монтажер. Один из самых известных и влиятельных деятелей кинематографа в мире. Работал в жанре эксцентрической комедии, создал себе экранную маску – нелепого бродяги с маленькими усиками в мешковатых штанах и непомерных ботинках. Большой любитель немого кино, он даже в тридцатые годы продолжал снимать немые фильмы («Огни большого города», 1931) или фильмы с минимум синхронной речи («Новые времена», 1936). В эпоху классического Голливуда пользовался уникальной творческой свободой, сам монтировал свои картины. Из-за обвинений в антиамериканской деятельности вторую половину жизни провел в Европе, где, в частности, полностью переписал музыку к своим немым фильмам.

В развязке конфликт исчерпывается, герои окончательно достигают (или не достигают) своей цели, можно уже смотреть титры, но тут зрителя может ждать еще один сюрприз – эпилог. Так же как и пролог, эпилог не имеет отношения к основной истории. Это может быть одна сценка из жизни героя через много лет или сценка со второстепенными героями, которая способна помочь зрителю глубже увидеть историю или взглянуть на героев немного под другим углом.

Двумя главными элементами фильма являются главный герой и история, которая с ним происходит. При этом придумать новую историю намного сложнее, чем оригинального героя. Тысячелетиями люди по всему земному шару постоянно рассказывают друг другу одни и те же истории: так возникают бродячие сюжеты, вроде классической «Золушки», известной со времен Древнего Египта и существующей в десятках разных вариантах по всему миру. В 1895 г., в год изобретения кинематографа, французский писатель Жорж Польти в труде «36 драматических ситуаций» показал, что весь корпус мировой литературы можно свести к тридцати шести сюжетам. Эту теорию можно экстраполировать и на кинематограф, который в основной массе своей остается литературоцентричным. Возьмем для примера два, на первый взгляд, разных фильма: «Американский оборотень в Лондоне» (1981) и «Красота по-американски» (1999). В первом случае перед нами фильм ужасов, во втором – бытовая драма из жизни одноэтажной Америки. Разные жанры, разные герои, но в основе лежит одна и та же история – превращение. В первом случае американский турист в Англии превращается в оборотня, встречает новую любовь и погибает в конце от пули, а во втором – американский неудачник превращается в уверенного в себе мужчину, встречает новую любовь и опять же погибает в конце от пули. Канва у историй удивительно схожа, хотя действие разворачивается в разных условиях и с разными героями.

С другой стороны, есть пример «Молчания ягнят» (1991) – третьего фильма в истории, который получил пять главных «Оскаров»: за лучший фильм, лучшую режиссуру, лучший сценарий и две главные роли. Картина выделилась не столько за счет своего сюжета – истории о маньяках в кино рассказывают уже несколько десятилетий, – сколько за счет главной героини, которой неожиданно оказалась юная девушка, курсантка академии ФБР. При этом во взаимодействии героя с аудиторией всегда сохраняется универсальное правило – у зрителя должно быть желание поставить себя на место героя, так или иначе себя с ним идентифицировать. Подобная реакция позволяет зрителю глубже сопереживать герою и погрузиться в историю. Для этого герой должен соответствовать одному из самых распространенных архетипов, которые почти гарантированно способны вызвать зрительский интерес.