Наталья Сорокина - Искусство и деньги. Лекции-путеводитель

В отличие от Брунеллески его друг скульптор Донателло вел исключительно простой образ жизни. Маттео дельи Органи, приятель Донателло, писал в 1434 году, что он был «человеком, который довольствовался любой скромной пищей и вообще был неприхотлив».

Со слов Вазари можно узнать, что Донателло совершенно не придавал значения деньгам и хранил их в корзине, подвешенной к потолку в мастерской. Ученики и друзья могли брать оттуда сколько угодно по своему усмотрению. Вазари также рассказал об отказе Донателло от подаренного ему Пьеро ди Медичи доходного имения близ Флоренции, которое приносило мастеру не столько деньги, сколько массу мелких хозяйственных хлопот, отвлекающих от профессиональных дел. Другое свое имение, если верить Вазари, Донателло завещал не родственникам, а работавшему на этой земле крестьянину-арендатору. По свидетельству Веспасиано да Бистиччи, подаренный Донателло Козимо Медичи Старшим великолепный красный плащ он не носил даже в праздничные дни, чтобы не «казаться неженкой».

Донателло (1386–13.12.1466), сын чесальщика шерсти.

Характер у Донателло не был простым, он часто затягивал завершение заказов, нередко отказывался от выполнения своих обязательств, когда они были ему не по душе, не придавал большого значения общественному положению заказчика. Вазари приводит историю о Донателло и генуэзском купце, заказавшем у скульптора бронзовую голову. Когда вещь уже была выполнена, купец посчитал, что мастер запрашивает за нее лишнее, так как «Донато работал немногим более месяца и ему причитается не более пол-флорина в день». Посредничество Козимо Медичи, устроившего этот заказ, было безуспешным. Генуэзец, привыкший платить ремесленникам за материал и затраченное время, упорно настаивал на своем. Тогда Донателло выбросил голову на улицу, где она разбилась на куски (очевидно, скульптура внутри была полой), и в сердцах изрек, что «купец, по всему видно, привык торговать бобами, а не покупать статуи». Поняв, что он излишне переиграл при торге, купец предложил двойную цену за повторение произведения, его просьбу поддержал Козимо, но Донателло ответил категорическим отказом.

Удивительно, но Донателло не прельщали самые многообещающие предложения со стороны влиятельных заказчиков. Сохранилось свидетельство Лудовико Гонзаги, безуспешно пытавшегося уговорить переехать мастера в Мантую: «У него так устроены мозги, что если он не захочет приехать, то надо оставить всякие надежды».

Донателло по-настоящему, до самозабвения был предан своему искусству. Его вклад в развитие европейской скульптуры бесценен: фактически ему удалось вернуть статуе самодостаточность, независимость от архитектуры, которой скульптура прислуживала на протяжении Средневековья, он возродил такой тип скульптуры, как конный памятник, позабытый с античных времен.

Благодаря Донателло во Флоренции появилось множество статуй – на колокольне главного собора, на стенах церкви Орсанмикеле, в частных домах и собраниях. Благодаря ходатайствам Медичи Донателло получил заказы не только во Флоренции, но и в Неаполе, Прато, Сан-Лоренцо, немало сделал для города Падуя.

Одна беда, с доходами от заказов он обращаться не умел. Согласно одной из деклараций о доходах Донателло: «в наличии у него 1 флорин с небольшим, жилье он арендует за 15 флоринов в год, собственности не имеет, за исключением вещей для домашнего пользования. Совместно с партнером Микелоццо владеет инструментами стоимостью 30 флоринов. Заказчики должны ему 210 флоринов, при этом сам он задолжал разным людям 203, то есть положительное сальдо всего 7 флоринов. В декларации также отмечено, что на иждивении Донателло престарелая мать, сестра-вдова и ее нетрудоспособный сын». [9] Головин В. П. Мир художника Раннего итальянского Возрождения. М., 2003. С.132.

Пренебрежение к деньгам – несомненная примета нового времени, предвещающая будущую независимость (пусть и иллюзорную) художников от материальных условий повседневной жизни. Это вовсе не означает, что Донателло работал бесплатно.

Донателло, Конный памятник кондотьеру Эразмо де Нарни, прозванному Гаттамелата, бронза, 340×390 (без пьедестала), 1447–1450, Падуя, площадь дель Санто.