Кристина Ляхова - Мастера иконописи и фрески

Иконами Никифора Савина восхищался художник и коллекционер И. С. Остроухов, в первой четверти XX века возглавлявший руководство Третьяковской галереей.

В 1929 году икона «Иоанн Предтеча» поступила в собрание Третьяковки.

К Назарию судьба была более благосклонна, чем к его брату и отцу, тоже необыкновенно талантливым художникам. В зрелые годы Истомин был хорошо известен у современников. Многочисленные иконы, выполненные по заказам государя и богатых купцов, приносили мастеру высокие доходы.

Иконописец Назарий Истомин (Савин) вырос в семье художников. Его первым учителем стал отец, Истома Савин. Ранние его работы не дошли до наших дней, первая сохранившаяся икона, выполненная им, датирована 1614 годом. В это время художник работал в Казани — городе купцов и ремесленников, застроенном белокаменными храмами. Прибывший в Казань Н. Строганов приобрел у Назария икону «Богоматерь Петровская» за 50 рублей — громадную для того времени сумму. Вероятно, уже тогда художник пользовался большой популярностью. По заказу Строганова Назарий Савин написал и другие произведения: «Царь царем» и «Богоматерь Печерская».

Н. Истомин. «Царь царем», 1616 год

В наследии художника не только иконы, но и монументальные росписи. Известно, что в 1620-е годы Назарий Савин, которого называли Истоминым, работал в Москве и получал неплохое жалование как «государев иконописец». А после смерти знаменитого мастера Прокопия Чирина он стал руководить всеми живописными работами, проводимыми в Кремле. Живя в столице, Назарий по-прежнему писал новые иконы и реставрировал старые, занимался росписями, которыми украшал палаты царя и его семьи. И сейчас в Кремле можно увидеть иконостас Ризоположенской церкви, созданный знаменитым мастером.

Гурий Никитин, один из самых передовых живописцев своей эпохи, пользовался у современников необыкновенной популярностью. Иногда он отступал от строгих канонов и давал волю своей фантазии, создавая произведения, во многом близкие искусству нового времени.

Гурий Никитин родился в Костроме, где и обучался мастерству иконописца. Историки предполагают, что в 1653 году он принимал участие в росписи церкви Троицы в Никитниках в Москве, хотя первое упоминание о Никитине как о художнике относится к 1659 году.

В 1661 году мастер стал руководителем артели иконописцев, работавших над росписями Троицкого собора Данилова монастыря в Переславле-Залесском. В 1675 году Никитин принимал участие в росписи церкви Воскресения в Ростове Великом, в начале 1680-х годов расписывал церковь Ильи-пророка в Ярославле, в 1685 году — Троицкий собор Ипатьевского монастыря в Костроме, в 1689 — Спасо-Преображенский монастырь в Суздале и другие храмы. Вместе с Никитиным трудились и другие костромские иконописцы, в том числе Сила Савин, Василий Козмин, Василий Осипов, Петр Аверкиев. В своем родном городе художник владел несколькими иконописными лавками.

Никитин обладал даром создания величественных образов, великолепно передающих традиции монументальной древнерусской живописи. Его сложные композиции, в которых он давал волю своему воображению или обращался к гравюрам Библии Пискатора, принесли мастеру настоящий успех.

Г. Никитин. «Сунамитянка, оплакивающая смерть сына». Фрагмент «Деяний пророка Елисея», 1680–1681 годы, церковь Ильи-пророка, Ярославль

Фресковой живописи Никитина свойственны не только декоративность и художественная выразительность, но и глубокий психологизм, одухотворенность образов. Яркий пример тому — композиция «Уверение Фомы» церкви Воскресения в Ростове Великом, созданная мастером в 1675 году. Уверенными линиями выписаны головы апостолов, тончайшими штрихами изображены завитки волос, строгие черты лиц святых. Непринужденность исполнения, способность создавать образы глубокой внутренней силы, стремление к монументальности — все это говорит о том, что фреска выполнена знаменитым костромским иконописцем. Настоящим шедевром стали росписи Никитина в церкви Ильи-пророка в Ярославле. Этот храм был построен в 1650 году братьями Вонифатием и Иоанникием Скрипиными, купцами, занимавшимися торговлей жемчугом и драгоценностями. Через тридцать лет после возведения церкви вдова одного из братьев, Иулита Скрипина, решила расписать ее стены, для чего пригласила Гурия Никитина с помощниками, а также четырех ярославских мастеров.