Екатерина Останина - Мастера авангарда

Одна из ведущих тем в творчестве Энсора — маски. Он создал большое количество полотен, посвященных карнавальным действам и марионеткам. Маски сопровождали художника с раннего детства: он привык смотреть на них в лавке своего отца, много раз видел на брюссельских карнавалах и праздниках в родном Остенде. Впервые маски появились в одном из ранних натюрмортов, относящемся к 1879 году. Позже мотив маски в искусстве Энсора превратился в один из наиболее значительных и ведущих.

Художник видел, как много возможностей таит в себе изображение маски. С ее помощью можно показать неприглядный внутренний облик человека, выразить его необузданные чувства и эмоции. Персонажи с лицами-масками обрисовываются художником при помощи нарочито грубых контуров, цветовых контрастов, а натуралистичность героев только лишний раз подчеркивает их гротескный характер («Скандализированные маски», 1883; «Обычные маски», 1892, обе — Королевский музей изящных искусств, Брюссель). Именно эти композиции сближают творчество Энсора с манерой экспрессионистов, поскольку, по сути, являются протестом художника против окружающей его грубой и фальшивой реальности и ханжеской морали.

Дж. Энсор. «Скандализированные маски», 1883 год, Королевский музей изящных искусств, Брюссель

Композиция «Интрига» (1890, Королевский музей изящных искусств, Антверпен) — острая пародия на современное мастеру общество. Маски показывают, какие отвратительные желания и низкие мысли скрывают благопристойные на первый взгляд лица людей, и теперь они выглядят как воплощение порока и страстей. Многие картины Энсора этого времени заставляют вспомнить о сатирической графике О. Домье. Например, полотно «Добрые судьи» (1891, собрание П. Де Вейсенбруха, Брюссель) было исполнено под впечатлением события 1887 года. В Остенде жандармы расстреляли мятежных рыбаков, и это тяжело отразилось в сознании художника, остро чувствующего человеческую несправедливость. Этому же трагическому эпизоду посвящена и композиция «Жандармы» (1888, Музей изящных искусств, Остенде).

Безжалостным выводом о смысле жизни и назначении человека на земле является картина «Удивление маски Воузе» (1889, Королевский музей изящных искусств, Антверпен). Мастер представил на полотне свою бабушку, страстную любительницу карнавальных шествий. Теперь маска Воузе застыла в смятении: она видит перед собой жалкий тлен, оставшийся от блестящего карнавала, — на полу в одной куче беспорядочно свалены марионетки с черепами вместо голов, никому больше не нужные музыкальные инструменты и веера.

Как символ быстротечности земного здесь же стоит горящая свеча в подсвечнике; она сгорает так же быстро, как жизнь отдельного человека. Старуха явно растеряна, глядя на горстку праха; она понимает, что близок тот час, когда ей придется разделить судьбу участников веселья, а по углам притаились, подобно злобным демонам, маски, еще полные жизни, которым пока некогда задумываться о собственной судьбе; они кажутся воплощением свирепости и бездушия. Энсор показывает комнату, где происходит действо. Она совсем лишена мебели, в ней даже отсутствуют окна. Только на стене еще сохранился яркий коврик, похожий на японскую ширму, расписанный экзотическими птицами и цветами и словно говорящий о безвозвратно ушедшем счастье.

Энсор много размышлял о смерти, и результатом этих творческих раздумий явились композиции, напоминающие гротескные полотна Босха, Брейгеля и Дюрера, в которых присутствуют устрашающие фантастические герои: «Дерущиеся скелеты» (1891, Королевский музей изящных искусств, Антверпен), «Скелет в мастерской» (1900, частное собрание, Брюссель), серия офортов «Смерть, преследующая людей» (1890-е). Эти живые скелеты кажутся фантомами, только что покинувшими лабораторию сумасшедшего средневекового алхимика. Они реалистичны и принижены и оттого выглядят особенно пугающими. Призраки могут спокойно ходить по жилищам живых горожан, греться у печки, когда им становится холодно, и беседовать с масками на общем языке.

Под влиянием творчества М. Метерлинка Энсор написал глубоко философскую композицию «Въезд Христа в Брюссель» (1881, Королевский музей изящных искусств, Брюссель). Гротескно сопоставление светлого евангельского образа, воплотившего добро и сострадание, и современного бездушного и бесчувственного мира. Нелепо выглядит оркестр, приветствующий въезд. Толпа людей марширует под лозунгами и знаменами, администраторы застыли на трибунах в приветственных позах. Лица людей ужасны: они оскалены и искажены от раздирающих страстей. Так же реалистично, со множеством бытовых деталей, с предельной экспрессивностью изображен «Въезд Христа в Брюссель на Масленицу 1888 года».