Антон Нестеров - Колесо Фортуны. Репрезентация человека и мира в английской культуре начала Нового века

«Perfection Hymnus» («Гимн к Совершенству») начинается:

Все эпитеты в этих стихах способны начисто дезориентировать современного читателя, так что ему впору воскликнуть: «О чем же идет речь?!»

Рискнем предположить, что современникам поэта «о чем здесь речь» было вполне понятно. Ответ может показаться неожиданным и диким, поэтому приведем сперва несколько цитат, параллелизм которых текстам Марстона не может не бросаться в глаза любому неискушенному читателю.

Сходными эпитетами алхимики XVI–XVII вв. определяли… Философский камень:

«Философский камень – тайна тайн – цель и конец всего сущего в подлунном мире, чудесный эпилог и заключение всех трудов – совершенная эссенция четырех элементов, чье неразрушимое тело не может быть уязвлено ни одной из стихий, квинтэссенция, вечный свет, панацея от всех болезней, преславный Феникс… семя мира – и еще у него тысяча подобных имен и титулов», – гласит компилятивный трактат конца XVII в., известный под названием «Водный камень Мудрых». [565]

То же самое утверждает один из самых почитаемых адептов алхимии – Томас Воэн (брат-близнец поэта Генри Воэна), писавший под псевдонимом Евгений Филалет:

«Эта чистая субстанция есть дитя четырех элементов и она – чистейшая сладостная дева… Ее состав чуден и отличен от всего иного сущего… Различны даваемые ей имена и титулы. Ее называют Всеобщей Магнезией, Семенем Мира, из которого происходят все вещи природные. Говорится, что рождение ее уникально и чудесно, сложение ее – небесно и отлично от ее родителей, тело же ее не подвержено тлению и распаду и никакая из стихий не способна ни разрушить его, ни смешаться с ним». [566]

В другом месте Филалет замечает: «Наша Королева чиста свыше всякой меры, и ее великолепие подобно великолепию небесного создания – она так и именуется Мудрыми, называющими ее еще и квинтэссенцией. Ее блеск затмевает всякое воображение, и если вы хотите получить о ней какое-либо представление, вы должны видеть ее собственными глазами». [567]

Позволим себе привести еще один пассаж из Филалета: «Знайте же, что называем он камень, не потому что подобен он камню, но лишь потому, что, как камень, противостоит он воздействию пламени… По праву называют его Отцом всяческих чудес, содержащим в себе всю четверицу элементов, таким образом, что ни один из них не преобладает, но все они образуют некую пятую эссенцию… Та не имеет собственного имени; но при том во всем мире не найдется имени, которым бы подобало назвать ее… Она есть благороднейшая из всех вещей сотворенных, за исключением души человеческой… она есть дух или квинтэссенция». [568]

Обращение к сравнительно поздним алхимическим текстам в данном случае вызвано исключительно тем, что, как это всегда бывает на закате какой-либо традиции, авторы, стоящие в конце таковой, суммируют на небольшом пространстве текста весь предшествующий опыт. Все эти определения мы могли бы найти и у более ранних авторов: Василия Валентина, Сендевогия, Луллия – но тогда наш цитатник занял бы гораздо больше места. С другой стороны, заинтересованному читателю можно указать на «Алхимический лексикон» Мартина Руланда, [569]где он найдет более пятидесяти имен Философского камня, и «Мифо-герметический словарь» Пернети, [570]где таких имен дано около 600.