Коллектив авторов - Москва. История районов

Создававшаяся таким образом на протяжении полутора столетий система передовых форпостов хотя и не гарантировала полной защиты города, все же предупреждала москвичей о внезапном нападении противника. Ее эффективность была проверена уже в начале XV в. во время набега ханского военачальника Едигея в 1408 г.

Вторая четверть XV в. стала для Московского Кремля временем серьезных испытаний. Причиной этого явилась феодальная война, разразившаяся после смерти великого князя Василия I 27 февраля 1425 г. В ходе ее Кремль несколько раз осаждался. Серьезный урон нанес ему и огромный пожар 14 июля 1445 г., когда в огне погибли все деревянные строения, пострадали даже каменные церкви и стены. Сгорело множество людей, скопившихся в Кремле, поскольку с минуты на минуту ожидали появления татар.

От последствий феодальной войны Кремль стал оправляться лишь с начала 60-х гг. XV в., когда на великокняжеский стол вступил сын Василия Темного – Иван III. Его более чем сорокалетнее княжение стало эпохой заметного роста значения Москвы, и во второй половине XV в. она превращается в столицу одного из крупнейших европейских государств. Это не могло не сказаться и на внешнем облике Кремля. В нем начинается активное строительство. В первые годы княжения Ивана III работами в Кремле руководил известный московский зодчий В. Д. Ермолин. В 1462 г. он обновил камнем кремлевскую стену от Свибловой башни до Боровицких ворот. Тогда же им у Фроловских ворот была выстроена каменная церковь Св. Афанасия с приделом Св. Пантелеймона. Перестроив Фроловские ворота, В. Д. Ермолин в 1464 г. украсил их с наружной стороны большим белокаменным барельефом, изображающим Георгия Победоносца, а два года спустя с внутренней стороны на воротах был поставлен еще один большой барельеф, изображающий св. Дмитрия (в память о Дмитрии Донском). В 1467 г. зодчий приступил к возобновлению каменной церкви кремлевского Вознесенского монастыря. Заложенная еще в 1407 г., она простояла в незаконченном виде, без куполов до 60-х г. XV в. Мать Ивана III, Мария Ярославна, решив на месте обветшавшего храма поставить новый, поручила строительство В. Д. Ермолину. Тот поступил по-своему: убедившись, что внутри здания «все было твердо», не стал сносить церковь, а только разобрал треснувшие от пожаров своды и вновь свел их. Обгоревшие снаружи стены он одел «новым камнем да кирпичом ожиганым». Подобное дело для москвичей было в новинку.

Отправление русских послов в Рим.Миниатюра из Лицевого летописного свода

Вскоре Иван III обратил внимание на кафедральный Успенский собор. К этому времени он уже перестал удовлетворять тем требованиям, которые ставило время. Старый храм, построенный еще при Иване Калите, к этому времени пришел в ветхость – стены угрожали падением, а своды пришлось подпирать бревнами, один из приделов после очередного кремлевского пожара 1470 г. оказался совсем разрушенным. Новый собор предполагалось построить по образцу Успенского собора во Владимире, но он должен был значительно превосходить его по размерам. Постройка началась весной 1472 г. Она была поручена все тому же Ермолину и боярину Ивану Владимировичу Голове. Однако вскоре между ними разгорелась «пря», и зодчий вынужден был отказаться от работы, а всем стал заведовать Иван Голова вместе со своим отцом.

Царь Борис Федорович Годунов.Парсуна

Строительство уже подходило к концу, когда вечером 20 мая 1474 г. случилась трагедия – стены не выдержали тяжести сводов и рухнули вниз. По заключению срочно вызванных в Москву псковских мастеров, причиной обрушения стала недостаточная прочность известкового раствора, соединявшего между собой камни. Но на предложение взяться за работу мастера ответили отказом.

Вид на Ивановскую колокольню и Архангельский собор со стороны Москвы-реки

Поэтому для продолжения строительства решено было пригласить в Москву иностранных зодчих, обладавших большим опытом в подобном строительстве. Выбор пал на Италию. С этой целью Иван III в том же 1474 г. отправил туда своего посла Семена Толбузина. В Венеции тот познакомился с одним из самых талантливых архитекторов своего времени Аристотелем Фиораванти и сумел уговорить его поехать в далекую Россию.