Болеслав Пукинский - Санкт-Петербург

Но обряд «гражданской казни» на этом еще не закончился. Чернышевского подвели к позорному столбу и продели его руки в кольца цепей.

По свидетельству очевидцев, присутствовавшая при этом огромная толпа, среди которой было много молодежи, студентов, не скрывала своего сочувствия к революционеру-демократу. Во время чтения приговора на эшафот полетели цветы.

По окончании церемонии многие, прорвав линию городовых, бросились к карете. Лишь усилиями конных жандармов удалось оттеснить толпу, из которой раздавались выкрики: «Прощай, Чернышевский!», «До свиданья!». Закованного в кандалы Чернышевского на другой день отправили из Петербурга на каторгу в Сибирь. Мытнинская площадь в конце XIX — начале XX века была застроена. В той ее части, где был установлен эшафот, сейчас находятся жилые дома № 19/1 и 21/4 по 3-й Советской улице. Овсянниковский же сад, некогда разбитый на бывшей Зимней Конной площади, ныне носит имя Чернышевского.

Огромный участок, ограниченный Загородным проспектом, Звенигородской улицей, Обводным каналом и Витебской железной дорогой, некогда являлся «плац-парадным местом» лейб-гвардии Семеновского полка. Семеновский плац, как его обычно называли, до начала 1840-х годов был обнесен земляным валом. Со стороны Звенигородской улицы он был застроен казармами лейб-гвардии егерского полка.

На Семеновском плацу не только муштровали солдат, он был также местом казней. Морозным утром 22 декабря 1849 года к плацу, где были построены солдаты, подъехали кареты в сопровождении усиленного эскорта жандармов. Это из казематов Петропавловской крепости привезли приговоренных к расстрелу петрашевцев — участников кружка, объединившего представителей передовой русской интеллигенции. Члены кружка, одним из организаторов которого был М. В. Буташевич-Петрашевский, стремились к ниспровержению самодержавия и уничтожению крепостничества. Приговоренных было 21 человек, в их числе — М. В. Буташевич-Петрашевский, Ф. М. Достоевский, А. Н. Плещеев. Осужденных повели на эшафот, возвышавшийся здесь же, на плацу.

«Мы, петрашевцы, — вспоминал Достоевский, — стояли на эшафоте и выслушивали наш приговор без малейшего раскаяния. Без сомнения, я не могу свидетельствовать обо всех, но думаю, что не ошибусь, сказав, что тогда, в ту минуту, если не всякий, то по крайней мере чрезвычайное большинство из нас почло бы за бесчестье отречься от своих убеждений».

Всем осужденным был вынесен приговор — «к смертной казни». Над головами тех, кто были дворянами, палач стал ломать шпаги. На петрашевцев надели длинные саваны с капюшонами. Первыми свели с эшафота М. В. Буташевича-Петрашевского, Н. А. Момбелли и Н. П. Григорьева. Их привязали к деревянным столбам, перед которыми были вырыты ямы, В наступившей тишине послышалась команда: «К заряду!». Шестнадцать солдат, стоявших напротив, подняли ружья… раздался барабанный бой… В этот момент подъехал экипаж. Из него вышел флигель-адъютант царя с пакетом в руках — это был царский указ о помиловании.

После издевательской инсценировки смертной казни М. В. Буташевича-Петрашевского тут же заковали в кандалы и прямо с плаца отправили по этапу в Сибирь. Остальных доставили в Петропавловскую крепость, откуда развезли по дальним сибирским острогам и другим крепостям.

…3 апреля 1881 года в 8 часов 50 минут утра на площадь у Загородного проспекта, оцепленную войсками, въехали колесницы. На них находились народовольцы, организовавшие убийство Александра II, — А. И. Желябов, С. Л. Перовская, Н. И. Кибальчич, Т. М. Михайлов и Н. И. Рысаков. У каждого на груди висела доска с надписью «цареубийца».

Тысячи людей заполнили прилегающие к плацу улицы. На глазах многих были слезы. Народовольцев возвели на эшафот, обитый черной материей. Там стояли три «позорных столба» с цепями и наручниками. По бокам — еще два столба с перекладиной наверху, с ввинченными железными кольцами для веревок. Вблизи эшафота стояли пять черных гробов. Но вот на площади воцарилась мертвая тишина. Стали зачитывать приговор. Затем раздалась барабанная дробь. Качнулась многотысячная толпа. Шли последние секунды жизни приговоренных. Желябов и Михайлов успели проститься с Перовской. Первым на черную скамью взошел Кибальчич, потом Михайлов… Потом настал черед Перовской и Желябова… Последним был Рысаков.

В середине 1880-х годов Семеновский плац был передан Обществу рысистого коннозаводства, и в течение длительного времени здесь находился ипподром.