Ирина Рикас - Португалия. Записки не туристки

Путешествуя от одного к другому дворцу Португалии, можно изучить все существовавшие в Европе от XI до XIX века архитектурные стили.

Собственной лептой Португалии в развитие архитектурной стилистики, конечно, стал нарядный, легко узнаваемый стиль «Мануэлино», названный так по имени короля Дона Мануэля, Счастливого.

Был ли по-человечески счастлив король Дон Мануэль – нам остается только гадать. Юность его прошла в атмосфере заговоров и дворцовых интриг. В результате одной из них был заколот кинжалом его старший брат Дьогу. Условием женитьбы Мануэля на принцессе могущественной Кастильи было кровопролитное изгнание евреев из Лиссабона.

Одним словом, в царствование Мануэля жестокостей было достаточно. Но архитектурный стиль «Мануэлино» – очень радостный, затейливый, с использованием растительных орнаментов и заметным присутствием восточных акцентов.

На правление Дона Мануэля пришелся период наивысшего расцвета Португалии как морской державы: при нем Вашко да Гама достиг берегов Индии (1498), при нем были основаны и начали давать доходы колонии в Индии, в Бразилии, в Персидском заливе. Рекой льющееся из колоний богатство и позволило Дону Мануэлю начать грандиозные стройки. Великолепными памятниками его правления стали монастырь Жеронимуш, башня Белень в Лиссабоне, а также декоративные элементы самого эклектичного из дворцов Португалии – дворца Пена в Синтре.

Морские завоевания, как гласит легенда, начались и приобрели глобальный размах благодаря деятельности принца Генриха Мореплавателя. (Enrique Navegador)

Генрих Мореплаватель больше известен как Инфант Энрике. Путешествуя по Алгарве, самой южной провинции Португалии, постоянно встречаешь свидетельства его деятельности. Но имя это более овеяно легендами, чем сопряжено с фактами.

На исхлестанном ветром мысе Сагреш, в крепости можно видеть каменный круг – розу ветров, диаметром около полсотни метров. Легенда объясняет присутствие этой огромной фигуры фактом якобы существования здесь школы навигации, основанной принцем Энрике. Но серьезные португальские историки, такие как, например, Жозе Сарайва отрицают наличие школы в нашем современном понимании: учебное заведение с систематическим преподаванием.

По приказу принца Энрике мореходы вели записи: описания мест, где им удалось побывать, проходов в бухты, течений, ветров и приливной активности. Эти сведения, собранные воедино, стали бесценным руководством для португальских мореплавателей, открывших важнейшие морские пути. Конечно, в известном смысле это можно назвать школой; отсюда, вероятно, и пошли легенды о якобы существовавшем здесь учебном заведении.

Мыс Сагреш (Sagres), причудливо изогнутый и доступный ветрам со всех четырех сторон, фигурирует в туристических буклетах как прекрасный уголок, к которому, якобы, приятно подойти на прогулочной лодке, чтобы полюбоваться живописным закатом. Это – еще одна легенда. Может быть, закат и живописный, но сходящиеся здесь разнонаправленные течения и постоянный сильный ветер делают морской путь от Сагреш до мыса Сан Висенте (St Vicente) и вокруг него бурным, неприятным, а иногда и опасным для навигации.

Само имя, прославившее принца Энрике как «Генриха Мореплавателя», тоже имеет мало общего с фактами, ведь сам он всего три раза выходил в море. Заслуга его в том, что он одним из первых осознал важность морских путешествий для Португалии, изолированной от мира: доминирующая Испания с одной стороны, Атлантика – с другой. Принц посвятил себя оснащению морских экспедиций, сбору сведений, развитию картографии и кораблестроения. Он фактически сделал Португалию морской державой, вследствие чего страна получила несметные богатства из колоний.

Следом за Принцем Генрихом-Мореплавателем обратимся и мы к южному, алгарвийскому побережью Португалии.

Подходил к концу наш первый год в Португалии.

Позади осталось лето с его яркими праздниками, со знойными днями на реках и водохранилищах, с автомобильными путешествиями – короткими, но по плотности впечатлений стоившими длинных. Позади походы по холмам Синтры и полуострова Арабида. Позади тихие безветренные закаты ранней осени, красящие все вокруг в струистый лиловый цвет.

Пришел ноябрь: остыли камни мостовой, поползли зябкие густые туманы, съежился, уменьшился день; в ранних сумерках заклубились на городских площадях синим дымом жаровни каштанов.