Владимир Малышев - Петербургские тайны. Занимательный исторический путеводитель

До сих пор многие гадают, по какой причине Сталин уничтожил элиту Красной Армии, когда мировая война была уже на носу, и он не мог не понимать, что эти репрессии сильно подрывают ее боеспособность. Однако перед лицом позорного разоблачения как предателя и провокатора и потери власти вообще у диктатора не оставалось другого выбора.

В изданной в 1983 году на Западе книге «Тайная история сталинских преступлений» Орлов написал: «Когда станут известны все факты, связанные с делом Тухачевского, мир поймет: Сталин знал, что делал… Я говорю об этом с уверенностью, ибо знаю из абсолютно несомненного и достоверного источника, что дело маршала Тухачевского было связано с самым ужасным секретом, который, будучи раскрыт, бросит свет на многое, кажущее непостижимым в сталинском поведении». Вот почему были уничтожены все, кто хоть что-то знал о папке Виссарионова, а потом и все те, кто их уничтожал. Некоторые даже считают, что именно по этой причине был убит и Троцкий, тоже узнавший о службе Сталина в охранке. Уцелел, правда, сам Орлов, который благополучно умер в своей постели в 1973 году в США. Он вошел со Сталиным в сделку, написал ему письмо, в котором поклялся молчать, но предупредил, что если его и членов его семьи тронут, то будут опубликованы все известные ему секреты о тайных операциях ОГПУ. В частности, об организованной им операции по тайному перевозу из Испании в СССР золотого запаса этой страны, за что он был награжден орденом Ленина. Разоблачение этой тайны могло нанести на международной арене большой ущерб советским властям, а потому Сталин и не тронул Орлова. А тот молчал и раскрыл секреты только после смерти диктатора.

Конечно, подлинные документы, разоблачающие Сталина как агента царской охранки, обнаружить, наверное, уже никогда не удастся. Генсек принял беспрецедентные усилия по чистке архивов. А потому сегодня его поклонники уверенно называли историю с папкой Виссарионова выдумкой.

Однако практически все историки давно обратили внимание на многие темные места и нестыковки в биографии молодого Сосо Джугашвили. Есть противоречия даже в его личных анкетах, которые до сих пор никто не может объяснить; не согласуется число его арестов и ссылок и т. д. Известно, что Сталин специально собирал и уничтожал все документы, касающиеся его арестов и связей с полицией. Это касается и фотографий вождя того периода, которые известны только по копиям неустановленного происхождения. Постоянный страх разоблачения своего позорного прошлого постоянно висел над Сталиным дамокловым мечом даже тогда, когда он достиг уже высшей власти. Именно этим и можно объяснить многое из того, что до сих пор кажется странным и загадочным в его поведении.

На Невском проспекте, на стене дома № 14 регулярно подновляют надпись, сохраненную с блокадных времен: «Граждане! При артобстреле эта сторона улицы наиболее опасна». У доски проводят митинги, возлагают живые цветы. Но почему, собственно, опасна была именно эта, северная, сторона? Ведь враг-то окружил город со всех сторон, значит, и стрелять могли откуда угодно. Но нет, стреляли с юга, где стояли немецкие войска! А вот с севера обстрелов Ленинграда не было. А кто же там находился? Финны! Они-то и не стреляли и не бомбили город, хотя и находились с СССР в состоянии войны. Почему? Таков был приказ командующего финскими войсками барона Маннергейма.

Карл Густав Эмиль фон Маннергейм появился на свет в родовой усадьбе неподалеку от Турку, был подданным Российской империи. Юношей он приехал в Петербург и поступил в привилегированное Николаевское кавалерийское училище. Финский барон был в восторге от Северной Пальмиры, ее величавой красоты, императорской мощи и силы военных традиций.

«Я мечтал оказаться в Петербурге, – писал потом Маннергейм. – Иногда в зимнее время мы должны были нести караул в Зимнем дворце. В эти минуты мне казалось, что я прикасаюсь к частичке истории России». Маннергейм блестяще учился, помимо русского овладел еще английским, немецким, французским, шведским, а позднее еще и китайским языками. Близко сошелся с великим князем Николаем Александровичем, будущим императором Николаем II, и глубоко и искренне его полюбил. Фотография русского царя всегда стояла на его рабочем столе, даже когда он потом стал президентом Финляндии.