Григорий Лапшин - Автостопом через Африку

Вот другой мальчик привел осликов-водовозов. У одного осла на спине уже знакомый бурдюк из верблюжьей шкуры, а у другого — разрезанная автомобильная камера. Все той же канистрой на веревке оба осла загружаются водой и медленно отправляются к уличным кувшинам. В награду за труд ослики тоже получают порцию воды и стебли сахарного тростника.

К полудню на сук-шабиль приехал на полицейской машине местный шериф. Он предложил нам прокатиться в участок. Почему бы и нет? Вдруг там найдется холодильник с чистой водой!?

К сожалению, в полицейском участке была такая же железная мебель как и везде, а воды мне принесли уже знакомого коричневого цвета. Наши паспорта погуляли где-то в недрах полиции примерно полчаса и вернулись без всяких последствий, несмотря на отсутствие регистраций.

Вскоре вернули на базар и нас.

В 15 часов к нам подъехала белая «Тойота-хай-люкс», и водитель зазвал нас в гости, аргументируя тем, что после обеда поедет в Хартум. Владелец машины был очень богатым человеком, — ему принадлежали сразу несколько базарных магазинов. Приехали во двор дома.

Все обитатели собрались на веранде, полулежа на железных кроватях. Только хозяин и два особо почетных гостя из далекой России удостоились деревянных табуретов. Дерево здесь — предмет роскоши. Даже окна и двери делаются из металлических прутьев. После неспешных разговоров, женщины принесли кувшин для мытья рук и ног. Разувшись, все прошли в специальную комнату без мебели, укрытую соломенными циновками. Посреди комнаты, на огромном подносе стояло метрового диаметра блюдо с отварным рисом. Семеро мужчин уселись вокруг, поблагодарили Аллаха за хлеб насущный. Женщины внесли тарелки с лепешками, фулем, мясом, специями и приправами. Специальный подросток подливал в стаканы прохладную воду, несколько более светлую, чем в кувшинах на улице. Есть нужно правой рукой, используя разломанную лепешку для хватания сыпучих продуктов. Никаких других инструментов не употребляют, хотя и пытались, для нас, иностранцев, принести ложки.

Но мы гордо отвергли сии западные предметы и показали, что уже достаточно овладели арабскими приемами употребления еды.

После обеда снова помыли руки, загрузили в небольшой кузов машины бочку с соляркой, два десятилитровых термоса со льдом, три чемодана, местного мальчика лет 16-ти и двух русских автостопщиков с рюкзаками. Еще пять человек уместилось в кабине. Машина была дизельная, черный дым вырывался сзади, и, турбулентно закручивался вверх, норовя отравить нам жизнь в кузове. По колее в пустыне (суданская «дорога») мы разгонялись больше ста километров в час, в то время как скорость лори — всего 25–30 километров в час.

Выехали за город, по одному водителю известным признакам определив нужное направление в песках. О том, что мы все же на трассе, напоминали столбы-указатели, торчащие посреди пустыни «Деревня такая-то, три километра направо». Самих деревень и садов вдоль Нила было не видно, но встретили несколько машин, которые двигались из деревни в деревню обмениваясь пассажирам и грузами возле этих столбов. Один раз, колеи собрались в пучок и среди рядов белых камней обнаружился соломенный пост ГАИ. Хозяина нашей машины все знали и останавливать не стали.

Прижавшись спиной к кабине мы подпрыгивали, сидя на бочке, придерживая ногами емкости с водой и рюкзаки. Все же, на некоторых кочках, содержимое кузова подлетало вверх сантиметров на 40 и снова падало вниз со страшным грохотом и ругательствами. Наши задницы бились о бочку, спины о кабину, а рюкзаки по ногам. Спереди летел колючий песок, сзади, турбулентные потоки воздуха, кидали на нас черный дым от автомобильного выхлопа и камушки из-под колес. Если повернуть лицо вперед — дышишь летящим навстречу песком, если отвернуться назад — вдыхаешь выхлоп пополам с пылью. Но зато мы ехали по Нубийской пустыне, (так называют суданскую часть Сахары, на правом берегу Нила). И довольно быстро!