Том Рейсс - Подлинная история графа Монте-Кристо. Жизнь и приключения генерала Тома-Александра Дюма

Как полагал Наполеон, опровергнув это предупреждение, он лишь обретет еще больше славы.

Обеспечив завоевание Северной Италии летом 1797 года, Наполеон начинает деятельное планирование Египетского похода. Надзирая за транспортировкой в Париж драгоценных произведений искусства из Венеции [813](включая бронзовых коней из собора Святого Марка, которых сами венецианцы похитили у греков во время Четвертого крестового похода), Наполеон уже вовсю обдумывал [814]предстоящую операцию. Один из самых заметных шагов по тайной подготовке похода сделан еще в Италии, когда Наполеон разослал своих агентов по полуострову с приказом найти и захватить арабские печатные прессы, чтобы он имел возможность печатать революционные брошюры и указы для египтян. (В конце концов посланцы Бонапарта обнаружили и завладели прессом [815]в папском «отделе пропаганды» в Ватикане.)

Во время встреч в Париже с членами правительства [816]по поводу вторжения в Англию, Наполеон особенно подчеркивал, что, захватив вместо нее Египет, он сможет перерезать британские сухопутные торговые пути в Индию – самое ценное владение Великобритании. Вероятно, он не раскрывал всей правды о своих мечтах основать обширную франко-афро-азиатскую империю [817], простирающуюся от городов Варварского берега Туниса и Алжира на западе до Индии на востоке. Захватив Египет, Армия Востока должна была завоевать Сирию, пересечь Ирак, Иран, Афганистан и через Хайберский проход ворваться в Индию – все во имя освобождения Востока от деспотии. Наполеон рассчитывал заручиться поддержкой местных повстанцев вроде Типу, султана Майсура [818], что в Южной Индии. Типу был ярым приверженцем идей Французской революции и самым заметным врагом англичан в Индии. Он зашел в этом настолько далеко, что даже стал одним из основателей якобинского клуба Майсора в 1792 году, а себя называл «гражданин Типу Султан». Наполеон попытался передать гражданину султану послание [819]с обещанием, что французская армия будет плечом к плечу сражаться вместе с ним за новую республиканскую Индию (после того, как французы завоюют Египет и пройдут маршем через Месопотамию, Иран и Афганистан, разумеется), но Типу пал в битве с британцами в 1799 году и не успел получить это письмо [820].

10 мая 1798 года Наполеон во время смотра войск в Тулоне произнес знаменитую речь о начале похода:

Солдаты, на вас смотрит [821]вся Европа. Вас ждет великая судьба, вам предстоит сразиться в битвах, преодолеть опасности и перенести тяжелые испытания…Гений Свободы, который ведет Республику с момента ее рождения, этот властитель Европы, желает также повелевать морями и самыми далекими странами.

Он пообещал каждому человеку по шесть акров земли [822]в случае, если поход увенчается успехом. Солдаты, матросы и инженеры по-прежнему не представляли, где будет находиться обещанный участок, – имел ли Наполеон в виду ирландскую ферму, индийский сад или левантинскую оливковую рощу? Когда французы впервые увидели египетскую пустыню, родилось одно из самых саркастических высказываний этой кампании: «Ну вот они – обещанные нам шесть акров земли!» [823]

В мемуарах Александр Дюма пишет о разговоре между его отцом и Наполеоном перед отплытием армады. Возможно, встречи на самом деле не было: она показывает взаимоотношение отца Дюма с Наполеоном такими, какими хотелось бы автору. Согласно этому рассказу, Наполеон случайно наткнулся на генерала Дюма вскоре после прибытия в Тулон и пригласил его к себе на следующее утро – чем раньше, тем лучше. Соответственно в 6 часов утра следующего дня генерал Дюма встретился со своим помощником Дермонкуром (основным источником всех рассказов писателя о его отце, за исключением, вероятно, его матери).

«Куда вас черти несут [824]в такую рань, генерал?»

«Пойдем со мной, – сказал отец, – и увидишь». Они отправились вместе.

Когда они приблизились к цели, Дермонкур сказал:

«Вы же не собираетесь встречаться с Бонапартом, генерал, не так ли?»

«Собираюсь».

«Но он вас не примет».

«Почему?»

«Потому что сейчас слишком рано».

«О! Это не важно».

«Но он же еще спит».

«Вполне возможно».

…В общем, – подвел итог Дермонкур, – у моего отца наверняка была назначена встреча, а потому он пошел за ним.

Отец поднялся по лестнице, прошел по коридору, открыл небольшую дверь, сдвинул ширму и оказался (вместе с Дермонкуром, который все это время следовал за ним) в спальне Бонапарта.

Тот был в постели с Жозефиной, и, поскольку стояла очень жаркая погода, на обоих не было ничего, кроме простыни, которая обрисовывала контуры их тел.