Лора Шрофф - Невидимая нить. Встреча, которая изменила все

Все мои друзья в USA Today – Лу, Пол и остальные – тоже постепенно поняли, что я пытаюсь сделать для Мориса. Они переживали и волновались, но чем больше узнавали про Мориса и наши отношения, тем меньше боялись, что со мной может что-то произойти. Они сами начали расспрашивать меня, что нового мы придумали с Морисом. Лу оказывал мне особую поддержку и неоднократно говорил, что ценит то, что я делаю для Мориса. У него тогда было двое маленьких детей, и он понимал, что Морису наверняка приходится в своей жизни бороться с массой сложностей. В один прекрасный день Лу пришел в офис с большим бумажным пакетом.

В этом пакете была одежда.

Морис заметил, что многие взрослые ведут себя так, словно его не существует.

Он сказал, что поискал у себя в шкафу и нашел то, что уже не носит. Он понимал, что все эти штаны, свитера и рубашки будут велики Морису, но все вещи были в хорошем состоянии.

– Ты же говорила, что у него мало одежды, – сказал он. – Вот, может быть, ему все это пригодится.

Я посмотрела на содержимое пакета. Все вещи были практически новыми. На некоторых были бирки из магазина.

На глаза навернулись слезы. Я обняла Лу и поблагодарила его. Потом закрыла дверь своего офиса и немного поплакала.

Мы с Морисом теперь даже не договаривались о следующей встречи в понедельник. Он появлялся в здании, швейцар звонил мне, и я просила его пропустить.

Морис рассказывал мне, что иногда швейцар в комплексе «Симфония» не впускал его сразу, а заставлял ждать. Швейцар мог заниматься другими жильцами, звонить или делать что-то. Он отгонял Мориса в дальний угол зала и разрешал ему проходить, когда все жильцы исчезали из холла. Морис сказал, что швейцар относился к нему по-другому, когда он был без меня. Морис заметил, что многие взрослые ведут себя так, словно его не существует или он невидимый. Однажды, когда он опаздывал ко мне, он спросил прохожего, который час. Прохожий ничего не ответил и продолжал идти своей дорогой. Морис задал тот же вопрос другому прохожему, и реакция была та же. Люди не просто не отвечали на его вопрос, они вели себя так, словно его не существовало.

Я могла себе представить, почему швейцар ведет себя так, а не иначе. Жилой комплекс «Симфония» был дорогим, и бездомный мальчик в оборванной одежде привлекал к себе нездоровое внимание. Я понимала, что швейцар был не обязан воспринимать Мориса как друга, но он и не должен был заставлять его долго ждать, когда Морис был без меня. Однажды вечером я вместе с Морисом спустилась в холл и остановилась перед конторкой. Я попросила Мориса выйти и подождать меня на улице, пока я разговариваю со швейцаром.

– Я хотела подчеркнуть, что Морис является моим другом, и мне хотелось бы, чтобы сотрудники жилого комплекса относились к нему как к любому другому моему другу или посетителю, – сказала я. – Это мой дом, и я хочу, чтобы он чувствовал, что ему здесь рады.

Швейцар выглядел так, будто я наступила ему на любимую мозоль, но он меня прекрасно понял.

– Да, конечно, мисс Шрофф, – ответил он.

Через некоторое время Морис установил приятельские отношения со всеми сотрудниками комплекса.

Несмотря на все свои усилия, Морису было сложно поддерживать свою одежду в чистом виде. Его одежда всегда была грязной, и пахло от нее довольно плохо, поэтому мы стали ее стирать при каждой нашей встрече. В один прекрасный день в понедельник Морис пришел ко мне с целым пакетом грязной одежды.

– Мисс Лора, – спросил Морис, – а можно я у тебя постираю вещи моей семьи?

Я взглянула на вещи и поняла, что они принадлежали его сестрам и, возможно, матери. Я постирала их в стиральной машинке и высушила. Морис был очень доволен. Как я поняла, он начал брать на себя обязанности единственного мужчины в доме и следить, чтобы у членов его семьи была чистая одежда.

Через некоторое время я решила брать с собой Мориса за покупками. Мы шли в супермаркет и покупали продукты, которые ему нравились: стейки, гамбургеры, курицу, и, конечно, тесто для печенья с шоколадной крошкой. Пока я готовила, Морис накрывал на стол. Ему нравилась эта незатруднительная обязанность.

После ужина мы убирали со стола, и он помогал мне поставить посуду в посудомоечную машину. Однажды вечером, когда я собиралась вынести мусор, Морис сказал:

– Мисс Лора, позволь я вынесу мусор. Такой женщине, как ты, это не к лицу.

У нас появились свои маленькие ритуалы. Все эти действия мы проделывали, даже не обсуждая их между собой. Морису нравилось иметь зону собственной ответственности, и он безукоризненно выполнял все, что должен был сделать.