Лора Шрофф - Невидимая нить. Встреча, которая изменила все

Она поговорила с бабушкой Мориса Роуз. Сам Морис, сгорая от стыда, прятался за простыней, повешенной на веревке посредине комнаты. Учительница сообщила Роуз, что ее внук четыре дня не был в школе.

– И какие последствия это будет иметь? – спросила Роуз. – Его исключат?

– Нет, не исключат, – ответила мисс Хаус. – За четыре дня прогулов не исключат.

– Он хороший мальчик, – уверила учительницу Роуз. – А вам спасибо за то, что вы пришли узнать, в чем дело. Спасибо большое.

– Ты должен ходить в школу, – сказала учительница Морису.

Мисс Хаус попрощалась и вышла.

Морис вернулся в школу на следующий день.

После этого случая мисс Хаус стала обращать на Мориса больше внимания. Учительница поняла, что на состояние ребенка сильно влияет окружающая среда, в которой он находится. Мориса дома окружали хаос и беспорядок, поэтому ему нужно было создать атмосферу спокойствия, уверенности и тишины. В классе мисс Хаус был специальный отсек для чтения. Каждый раз, когда атмосфера в классе становилась слишком шумной или Морис находился на грани срыва, учительница отправляла его в этот отсек. Морису нравилось находиться в этой части класса и спокойно работать. Вскоре Морис понял, что мисс Хаус является его союзником. Однажды после школы он пошел за ней. Учительница села в метро и поехала в банк. Стоя в очереди в банке, она заметила своего ученика.

– Морис, что ты здесь делаешь? – удивленно спросила она его.

– У меня не было никаких дел, поэтому я решил пойти за вами, – ответил он.

Учительница купила ему хот-дог и сказала, что ему надо возвращаться домой.

Доброта учительницы делала свое дело, однако проблемы Мориса не исчезли. Практически каждое утро он опаздывал, а в классе не мог сконцентрироваться. Он получал плохие оценки, и у него не было желания их улучшать и исправлять. Его одежда не стала чище, и от него по-прежнему плохо пахло. Морис продолжал драться с ребятами, которые над ним смеялись. Но он стал немного раскованнее на уроке, мог отвечать на вопросы, выступать перед всем классом.

Потом учительница заметила, что Морис иногда делится с учениками подробностями своей личной жизни. Вообще-то мальчик не любил рассказывать о себе, но иногда с чувством гордости он произносил:

– А вчера я был в гостях у мисс Лоры.

Когда Морис попросил меня прийти на родительское собрание в школу, я спросила его:

– А разве это не должна сделать твоя мама? Она-то пойдет на собрание?

– Не-е, – ответил Морис. – Она точно не придет.

– Морис, я, конечно, с удовольствием схожу на родительское собрание, но ты должен спросить у матери, собирается ли она прийти. Если у нее не получится, тогда приду я.

Мой крайне небольшой опыт общения с Дарселлой подсказывал, что она действительно вряд ли появится в школе. Тем не менее мне не хотелось делать что-то без ее ведома. Я знала, что Морис любит свою мать, какой бы она ни была. Я не хотела ни говорить, ни делать чего-либо, что могло бы принизить ее роль в его глазах. Когда я сама была маленькой, мне не разрешали плохо отзываться о моем отце, каким бы непростительным ни было его поведение. Как только я начинала говорить что-то подобное, моя мама прерывала меня и просила больше ничего подобного не говорить.

– Но ты-то сама говоришь! – не сдавалась я. – Ты можешь о нем отзываться плохо.

– Я его жена, поэтому имею полное право. Ты его дочь, а он твой отец, и ты об этом никогда не забывай.

Морис согласился поговорить со своей матерью и сообщить ей, что я приду на собрание, если она на него не собирается. Мы поужинали, убрали со стола и испекли печенье. Морис спросил:

– Мисс Лора, а когда ты придешь в школу, ты будешь одета точно так же, как ты ходишь на работу?

Мы встречались с ним после моей работы, поэтому он привык видеть меня в стильных платьях и на высоких каблуках.

– Может быть, зайду домой и переоденусь, – ответила я.

– Нет, не стоит, – сказал Морис. – Лучше оставайся в том, в чем ходишь на работу. Ты очень стильно выглядишь.

В среду вечером мы с Морисом сели в автомобиль и поехали в его школу. Школа № 131 располагалась в нескольких грязноватого цвета зданиях на Хестер-стрит. Одно из крыльев здания было построено в форме полукруга, от чего мне показалось, что я смотрю на проект Музея имени Гуггенхайма, выполненный с минимальным бюджетом. К своему собственному удивлению, я почувствовала, что волнуюсь. Я хотела произвести хорошее впечатление на классного руководителя Мориса. Мы вошли в класс, в котором сидела мисс Хаус.