Хуберт Зайпель - Путин - Логика власти

До этого Путин, Греф и Кудрин много недель подряд спорили о способах пополнения пустой государственной казны. Греф и Кудрин хотят пойти предпринимателям навстречу. Предложение министра финансов столь же просто, сколь и радикально: поскольку предприятия принципиально уклонялись от уплаты любых налогов, им предлагается в будущем платить всего 13 % налогов. Этого, по мысли Грефа, должно хватить на закрытие долгов по пенсиям и по зарплате бюджетников. После этого можно будет думать, что делать дальше, говорит Греф. Однако эти сниженные налоги следует собирать предельно строго, без всяких исключений [138].

Герман Греф вспоминает, как скептически было воспринято его предложение. «Путин спросил: “Вы уверены, что снижение налогов не снизит государственный доход?” Я сказал: да. Он продолжил: “А что, если вы ошибаетесь?” Я ответил: “Тогда я уйду в отставку”. Президент сухо заметил: “А как это поможет бюджету? Ваша политическая отставка не снизит потери”».

Министерство финансов создаёт отдельный департамент по крупным концернам и в 2000 году впервые высылает на места инспекторов для проверки уплаты налогов. Укрывательство от уплаты налогов больше не считается мелким и простительным нарушением. Принимается новый закон, усиливающий давление и прекращающий прежнюю бесхозяйственность в этой сфере. «Теперь мне нужно было претворять в жизнь свой собственный план, – пишет тогдашний министр финансов Кудрин. – Мы начали выплачивать зарплаты военнослужащим, врачам, учителям, и пенсии, которые до того задерживались, и мы смогли делать это регулярно, а также начали собирать налоги». Укрывательство от уплаты налогов теперь, начиная с определённой суммы, становится уголовным преступлением, за которое судят и наказывают денежными штрафами в крупном размере или тюремным заключением. Благодаря новым правилам ведения бухгалтерии, становится сложнее вывести из бюджета фирмы миллионные суммы и передавать наличные тайно или открыто. Выплачивать деньги за «крышу», как раньше, наличными становится рискованно.

Контролёры наведываются в принадлежащую Абрамовичу «Сибнефть» и изучают его творческий подход к ведению бухгалтерии. Политические издержки растут – во всех отношениях. Борису Березовскому непонятно, почему его влияние на Путина падает. Его телеканал ОРТ усиливает атаки на главу правительства, прибегает к пугающим сравнениям с коммунистической диктатурой прошлых лет. Березовский ждёт от лидера страны больше благодарности, ведь он рассматривает его как свою креатуру.

Капитан-лейтенанту Дмитрию Колесникову остаётся мало времени на то, чтобы нацарапать на листке бумаги пару прощальных строк. В подводной лодке К-141 «Курск», лежащей на дне Баренцева моря на глубине в 108 метров, кончается воздух. Он замечает точное время и ставит его рядом с датой. 12 августа – чёрный день в истории русского военного флота. Время – 15.45. «Темно писать, наощупь попробую. Шансов, похоже, нет, процентов десять-двадцать. Будем надеяться, что хоть кто-нибудь прочтёт. Здесь списки личного состава отсеков, некоторые находятся в девятом и будут пытаться выйти». К этому морской офицер прибавляет ещё два слова: «Всем привет» и приписывает: «Отчаиваться не надо». Это призыв к самому себе [139].

Спустя несколько месяцев эту записку вместе с телами 118 моряков поднимут с затонувшего корабля, некогда одной из крупнейших и самых современных атомных подлодок российского флота. Официальная причина катастрофы, названная в отчёте о расследовании, – неисправность при пуске торпеды. Авария «Курска» после двух взрывов на борту становится сокрушительным ударом по имиджу президента. Путин только что приехал в Сочи, чтобы отдохнуть на Чёрном море, и непростительно недооценивает масштабы катастрофы. Вечером ему звонит министр обороны Игорь Сергеев и информирует его, что с «Курском» «утрачен контакт», однако ситуация якобы под контролем [140]. На самом деле и контроль утерян, а руководство ВМФ совершенно не справляется с ситуацией.

Адмиралы стараются скрыть масштабы трагедии, отмалчиваются перед родственниками моряков и отказываются от помощи из‑за рубежа из страха перед шпионажем. Путин продолжает кататься на водных лыжах и загорать. Только звонок президента США Билла Клинтона, настойчиво расспрашивающего о катастрофе «Курска», выдёргивает его из этой идиллии. Более недели спустя после аварии, когда национальная трагедия уже давно превратилась в международный скандал, он отправляется на базу ВМФ на Баренцевом море. Там его ждут родственники моряков, пребывающие в неизвестности уже не первый день, разъярённые и отчаявшиеся. Они громко упрекают его, спрашивают, почему он приехал только сейчас. Никто не сказал им, что надеяться больше не на что.