Хуберт Зайпель - Путин - Логика власти

Его послание олигархам – это объявление войны, даже если далеко не вся его речь выдержана в таком же саркастическом тоне, как её начало. «Вы сами формировали это государство через подконтрольные вам структуры, поэтому не надо пенять на зеркало. Надо обсудить, что сделать, чтобы отношения были демократичными, абсолютно цивилизованными и прозрачными» [132].

Экономические тяжеловесы должны принять решение: либо они идут в политику, либо занимаются бизнесом. Они должны прекратить свои махинации в кулуарах власти, и к тому же должны платить налоги. Это не пустые угрозы. Все беседы в высших кругах общества уже не первый день крутятся вокруг необычного происшествия. Один из «своих» перед встречей ненадолго отправился в СИЗО по обвинению в мошенничестве. Обвиняемый, Владимир Гусинский, – не просто какой-нибудь олигарх, а один из членов эксклюзивного клуба семи миллионеров, которые профинансировали перевыборы Ельцина, несмотря на то, что все они друг друга терпеть не могли [133]. Частный телеканал НТВ, принадлежащий Гусинскому, вместе с каналом ОРТ Березовского во время президентской гонки систематически разрушал репутацию противников.

Сейчас НТВ постепенно начинает кампанию против нового главы государства, чьи решения пришлись Гусинскому не по вкусу. Выходя на медийный рынок, банкир и бывший импресарио преследовал те же цели и так же не стеснялся в средствах, как и Борис Березовский. «Это было сделано исключительно затем, чтобы получить влияние, стопроцентное влияние. На политиков и на общество», – так он описывает мотивацию и смысл своих инвестиций в этой области в беседе с бывшим корреспондентом «Washington Post» Дэвидом Хоффманом [134].

Обвинение с Владимира Гусинского, правда, снимают. Однако объявление войны услышано. Медийный магнат из‑за экономического кризиса сильно задолжал «Газпрому» и продаёт государственному энергоконцерну свою медиа-империю за 300 миллионов долларов. Позднее, уже за границей, он будет жаловаться, что его к этому решению вынудили угрозы властей, так как иначе против него стали бы проводить новые расследования [135]. Какие расследования – он не говорит.

Операция по определению рамок для лидеров экономики – рискованное и суровое предприятие. Россия находится на самом жестоком и коррупционном этапе капитализма. Правда, у Путина есть власть, и он накопил массу информации о криминальных уловках, благодаря которым олигархи заработали свои миллиарды. Он может мобилизовать прокуратуру и обладает ещё одним преимуществом: олигархическое сообщество определило этого человека с редеющими волосами как эффективного, но всего лишь подчинённого управленца, следовательно, недооценило его.

Однако тридцать человек, сидящих за столом, начинают менять своё мнение. Реальность говорит в их пользу. У олигархов по-прежнему есть влияние и миллиарды, у них в собственности находятся важнейшие для российской экономики предприятия, а их менеджеры обладают необходимыми экономическими ноу-хау. Они будут защищаться. Владимир Путин знает, что экономический рост поддаётся управлению лишь до некоторой степени, а прекращение передела собственности, который до этого шёл много лет, потребовало бы ожесточённой борьбы. Государство – банкрот, ему срочно нужны деньги, и у него почти нет специалистов. Олигархи могут действовать, проигнорировав требования президента, и они определенно попробуют это сделать. Стартовая позиция президента довольно слаба.

Поэтому он подготовил для участников собрания соблазнительный компромисс – сделку, от которой трудно отказаться. Если предприниматели примут предложение и прекратят использовать государство как частную лавочку по обеспечению их собственных интересов, им будет дозволено оставить себе компании, присвоенные криминальным путём. На таких условиях государство предлагает олигархам мир.

«Несомненно, в эти годы было много несправедливости. Но мы, к сожалению, уже прошли этим путём, и во многих случаях было лучше для начала оставить всё как есть, а не начинать всё снова», – так Владимир Путин описывает свою стратегию в начале первого срока, а затем пожимает плечами. – Конечно, это была реалистичная оценка соотношения сил, необходимая для того, чтобы вообще хоть что-то изменить, а мы определённо хотели изменить ситуацию, в которой оказались».

Непосредственно после этого Ходорковский в беседе с корреспондентом «New York Times» интерпретирует эту встречу с точки зрения олигархов: «Он подтвердил нам, что результаты приватизации не будут пересматриваться и что одна из первостепенных задач государства будет состоять в дальнейшем развитии российской экономики» [136]. Построив свою нефтяную империю ЮКОС на сомнительных приобретениях государственной собственности, Ходорковский совершил одну из самых выгодных сделок за прошедшие годы. Об условиях соглашения он не распространяется, к тому же не горит желанием играть по объявленным правилам. Остальные тоже реагируют сдержанно и выжидают. Общие настроения сводятся к тому, что бизнес услышал призыв президента и будет придерживаться закона, пока государство не трогает новоприобретённое богатство. Борьба только-только началась. Присутствующие заметили, что Бориса Березовского, Романа Абрамовича и Владимира Гусинского в Кремль не позвали. Участники встречи обсуждают причину такого решения и сделку, которая может за этим скрываться, поэтому их присутствие на встрече ощущается очень сильно, хотя физически их там нет (а может быть, именно поэтому). Газеты пишут, что «Сибнефть» платит всего треть от объёма налогов, которые перечисляют в государственный бюджет сопоставимые по размерам компании [137].