Эндрю Уилсон - Александр Маккуин. Кровь под кожей

Показ проходил под механический голос из динамиков: «Они должны двигаться, они должны все время танцевать». Посыл коллекции был ясен. Она отражала стресс, с которым столкнулся дизайнер как в работе, так и в личной жизни. «По ходу представления проигравшие выбывали, замирая. Костюмы были расшиты лоскутами или оказывались разорванными в клочья», – писала журналистка New York Times. [843]

Зрители приняли коллекцию восторженно, однако Колину Макдауэллу показалось, что социальный реализм танцевального марафона не сочетается с лежащими в основе показа капиталистическими идеями. Эксплуатация именно такой темы «как средства для продвижения крайне дорогой одежды, показалась мне шокирующей… Что дальше? Холокост? А что такого – прекрасная возможность вернуть в моду вещи в полоску. Не смейтесь: такое возможно. Сегодняшний мир моды настолько жесток и нечуток, что готов принять все что угодно, лишь бы это было снабжено правильным дизайнерским лейблом». [844]

Маккуин вернулся в Лондон и 15 октября устроил показ в Альберт-Холле, на котором Бьорк исполнила свою песню Bachelorette в рамках ежегодного благотворительного мероприятия Fashion Rocks, на котором собирали деньги в Фонд принца Уэльского, созданный для помощи молодежи. Затем, 29 октября, одетый в шотландский плед цветов клана Маккуин, Ли получил из рук королевы в Букингемском дворце орден Британской империи класса СВЕ (командор). По его словам, кое-кто посмеивался над его внешним видом. Напыщенные гости как будто отказывались принимать «скинхеда в килте». Однако и сам Маккуин не молчал, если считал, что кто-то, по его мнению, одет неподобающим образом. [845]Так, он раскритиковал Джейми Оливера, который стал кавалером ордена Британской империи и прибыл на церемонию в костюме Paul Smith и в рубашке с открытым воротом. Маккуин назвал одежду телеповара «слишком домашней». «По-моему, Джейми следовало сегодня хотя бы надеть галстук, – сказал он. – Независимо от того, в моде галстуки или нет, с галстуком вид у него определенно лучше». [846]

Маккуин всегда видел себя республиканцем; он согласился принять награду только потому, что хотел, чтобы родители им гордились.

До начала церемонии Ли твердил себе, что не станет смотреть ее величеству в глаза, но, когда настал торжественный момент, он ничего не мог с собой поделать. Позже он сравнил встречу с королевой с влюбленностью. «И я заглянул в ее глаза – как будто увидел вдруг кого-то на противоположной стороне длинного бального зала – и подумал: «А ну-ка, погоди!» – вспоминал он. Королева спросила, давно ли он занимается дизайном одежды. «Несколько лет, миледи», – ответил он. «Мы заговорили одновременно, она рассмеялась, и я рассмеялся… Стало понятно, что она отлично знает цену окружающему ее дерьму. Мне стало ее жаль. Раньше я много чего говорил о королеве – типа, она сидит на заднице, и ей платят за это жутко много денег, – но в тот миг я ей немного посочувствовал». [847]

Маккуин был усталым и с похмелья – накануне он праздновал в клубе «Аннабелл» и в «Кларидже», но он мужественно сфотографировался с родителями, а затем пошел с родственниками и несколькими друзьями, в том числе с Изабеллой, в отель «Мейфэр» на обед. Позже Ли отдал орден на хранение матери; некоторое время она с гордостью демонстрировала его у себя дома. Брат Тони даже пошутил: «Если я принесу кирпич домой, она его тоже выставит напоказ?» [848]

В начале ноября Том Форд и Доменико Де Соле объявили, что оставляют свои посты в Gucci. Через месяц из Парижа в Лондон прилетел Серж Вейнберг, исполнительный директор PPR (компании, владевшей, помимо Gucci, и группой Yves Saint Laurent, чьим креативным директором был Том Форд), для встречи с Маккуином. Маккуину предложили занять место Тома Форда в YSL. Однако дизайнер не явился на встречу. «Наверное, у меня просто случилась паническая атака», – признавался он. По словам Изабеллы, Маккуин остался в постели. «Испугался, наверное», – сказала она. Ли обратился к ней за советом, поскольку Изабелла всегда считала, что Маккуин и YSL созданы друг для друга. Он рассказал ей о своих сомнениях. Прежде всего, ему не хотелось забрасывать собственную компанию и уезжать из Лондона. Он приводил в пример Карла Лагерфельда в компании Chanel, вспоминал, как немецкий дизайнер добился успеха во французском модном доме за счет собственного бренда. Маккуин сомневался, принимать ли предложение, и наконец отклонил его. «Я такой поклонник «Сен-Лорана», что у меня разорвется сердце, если я причиню дому вред, – сказал он. – Я принял важное решение не соглашаться на этот пост. Но мне ужасно хотелось его занять». Франсуа-Анри Пино, сын основателя компании PPR, воспринял известие неплохо и обсудил с Ли возможность того, что он перейдет в YSL позже, после того, как его собственная линия превратится в узнаваемый бренд. «Но мне нужно заниматься маркой McQueen с закрытыми глазами», – ответил Ли.