Миша Гленни - МакМафия. Серьезно организованная преступность

Хорватская диаспора в Новом Свете никогда не занимала такого видного положения, как диаспоры ее средиземноморских соседей, итальянцев, греков или даже албанцев, однако эти ярые патриоты умеют действовать тихо, но эффективно (в особенности хорваты из Центральной Канады, американского штата Огайо, Австралии и в первую очередь из Южной Америки). Южноамериканское хорватское сообщество считается самой активной националистической силой – в конце Второй мировой войны сюда бежали многие хорватские фашисты. Сразу же после того, как ООН в 1991 году ввела эмбарго, президент Аргентины Карлос Менем подписал секретный указ, разрешавший продажу Панаме 6500 тонн вооружений. В действительности этот груз был перенаправлен в Хорватию, на судах государственной компании Croatia Line. За этим указом Менема последовал второй – тайно уполномочивший продать Боливии вооружений на 51 млн долларов. Официальное расследование, которое позже провели в Аргентине, обнаружило в нем скрытое условие, по которому Хорватии было перенаправлено 8 тыс. автоматов, 18 155-мм орудий, 2 тыс. автоматических пистолетов, 211 тыс. ручных гранат, 3 тыс. ракет «Памперо», 30 тыс. гранат к подствольным гранатометам, 3 тыс. мин, 60 минометов и несколько миллионов единиц боеприпасов.

А когда через год правительство Боснии и Герцеговины, по преимуществу мусульманское, обнаружило, что страна зажата между двумя армиями – христианских Сербии и Хорватии, – оно призвало мусульманские страны нарушить эмбарго ООН и наладить поставки в страну оружия для защиты. Между 1992 и 1995 годами Саудовская Аравия, Иран, Турция, Бруней, Пакистан, Судан и Малайзия перевели около 350 млн долларов на банковский счет мусульманской благотворительной организации в Вене – Агентству помощи странам третьего мира (Third World Relief Agency), и эти деньги были затем использованы для закупки оружия.

Эмбарго на поставки оружия сыграли ключевую роль в налаживании каналов его контрабанды в Хорватию и Боснию, и вскоре по тем же каналам вслед за оружием потекли и наркотики.

Однако эти санкции – ничто по сравнению с всеобъемлющими экономическими санкциями ООН в отношении остатков Югославии, в том числе Сербии (включая неспокойную провинцию Косово с немалым количеством албанцев) и Черногории.

Санкции ООН наложила в июле 1992 года, поскольку Сербия, в нарушение предшествующих резолюций Совета Безопасности, поддерживала формирования боснийских сербов.

В отличие от Хорватии и Боснии, Сербия и ее союзники в Боснии недостатка в вооружениях не испытывали. Но когда были введены санкции, у Белграда возникла необходимость обеспечить себя запасами нефти и найти экспортные товары, чтобы продолжать военную кампанию. И точно так же, как Сербия позволяла провозить через свою территорию оружие из Болгарии и Румынии для своих врагов в Хорватии и Боснии, боснийцы, хорваты и албанцы были более чем счастливы продавать нефть своим врагам – сербам, поскольку из-за режима санкций это сулило сказочные прибыли. Вырученные деньги делились затем между государством, закупавшим на них еще больше оружия, и мафией с ее глубокими карманами.

Сидя в полумраке кафе, я слушаю рассказ человека, который был деловым партнером Владимира «Вани» Бокана, в 1985 году (в тридцатилетнем возрасте) открывшего первый в Белграде частный бутик одежды «Ганнибал». Мой собеседник предостерег меня: если я раскрою, кто он, его быстро убьют. «И может быть, вас убьют тоже», – добавил аноним. Однако после этого мрачного вступления теплоты в его рассказе стало побольше. «На первых порах мы ездили в Италию и покупали оптом одежду от дизайнеров, которую и продавали в «Ганнибале». Но потом Ваня придумал идею получше – «маскировку», как мы это называли, – пояснил мой собеседник. – Он заказывал одежду в Румынии – вот и маскировка! Вещи были отличные – вы ни за что не отличили бы их от итальянского оригинала, – и он продавал их за оригиналы в магазине, с громадной наценкой. Раньше, чтобы достать такой товар, людям приходилось совершать дорогостоящие поездки в Италию».

Бокан был неутомим, энергичен и интеллигентен. Его мать была педиатром, а отец когда-то работал инженером-консультантом на ООН, так что Ваня рос в таких экзотических местах, как Индонезия и Южная Америка. У него были способности к языкам, и он говорил, помимо сербохорватского, на греческом, итальянском и английском. Бокан бурлил от идей и был прирожденным предпринимателем. Когда он открыл свои бутики в Белграде и Нови Саде, а затем – цеха по всем Балканам, то оказался образцовым капиталистом, не упускавшим возможности, которые появлялись благодаря краху коммунизма и встраиванию в Запад. Еще до того, как в начале 90-х разразилась война, он сумел диверсифицировать свою компанию, импортируя в Югославию и экспортируя из нее самые разнообразные товары. Его бизнес был полностью законным, – он создавал экономические связи между бывшей соцстраной и Европейским союзом и создавал одновременно прибыль для государства и рабочие места.