Александр Даллин - Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945

Продолжая свое планирование в условиях относительной секретности, «Ольденбург» подготовил отчет о целях, который затем был представлен другим ведомствам на утверждение. Набор аксиом, принятый 2 мая, представляет собой яркий образец крайнего экономического этноцентризма:

1) Войну можно проводить только в том случае, если к третьему году войны [начиная с сентября 1941 г.] вооруженные силы Германии можно будет полностью прокормить за счет России.

2) Таким образом, десятки миллионов, несомненно, погибнут от голода, если мы заберем из страны все, что нам нужно.

Такая точка зрения положила начало коалиции между экономическими эксплуататорами и сторонниками политики колонизации на Востоке. Позиция обоих подразумевала полное пренебрежение интересами населения Востока. Формировался своеобразный союз между различными ветвями, основанный на ведении неполитической войны на Востоке – неполитической в смысле отказа от «обещаний» или «уступок» советскому населению в попытке переманить его на сторону Германии; отказа признать местное население чем-то большим, чем объектом эксплуатации. В этом отношении с началом войны и СС, и высшие экономические эшелоны и «колонизаторы» вроде Бормана могли прийти к соглашению.

Пожалуй, наиболее претенциозными из экономических директив, отражавших эту позицию, были «Двенадцать заповедей», подготовленные Гербертом Бакке, статс-секретарем (и впоследствии министром) по вопросам продовольствия и сельского хозяйства. Россия, по его словам, «существовала только для того, чтобы кормить Европу». Для реализации его фантастических планов требовалось особое отношение со стороны нацистских чиновников.

«Лучше ошибочное решение, чем отсутствие решения… – наставлял Бакке немцев, которые должны были взять на себя ответственность за советское сельское хозяйство. – Краткие, четкие инструкции подчиненным в виде приказов; никаких объяснений или причин не давать… Всегда демонстрируйте единство немцев. Перед русским надо защищать даже ошибки немцев».

Провозглашая превосходство интересов Германии, Бакке читал лекции своим приспешникам: «Вам никогда не удастся переговорить русского или убедить его словами… Вы должны действовать. На русского могут произвести впечатление только действия, потому что русский – существо женственное и сентиментальное». В то же время он приказал: «Держитесь подальше от русских; они не немцы, они – славяне… Русский на основе многовекового опыта смотрит на немца как на превосходящее его существо».

«Низшие существа» – русские – не могли стать полноправными партнерами рейха. «Мы не хотим обращать русских на путь национал-социализма, мы хотим только сделать их орудием в наших руках». Выводы были очевидны: «Русский человек привык за сотни лет к бедности, голоду и непритязательности. Его желудок растяжим, поэтому не допускать никакой поддельной жалости!»

Бакке стал частью «Ольденбурга». Вальтер Функ также вступил в ряды врагов Розенберга. Как он позднее свидетельствовал, он «пытался помешать Розенбергу основать новую организацию (для управления советской экономикой), что тот намеревался сделать». Розенберг робко признавал, что в его отношениях с экономическими учреждениями «определенные проблемы» все еще оставались «нерешенными».

Таким образом, Розенберг с самого начала был изолирован совокупностью сил, которые, хоть и состояли в разногласиях друг с другом, объединились в стремлении урезать границы полномочий, на которые он претендовал. Не все были такими же влиятельными, как Борман или Гиммлер.

С началом войны министерство иностранных дел, этакая «аристократическая аномалия в революционном мелкобуржуазном государстве», начало ощущать последствия стандартного процесса отхода от дипломатии в военное время – особенно остро проявлявшиеся из-за личных качеств его главы. Министерство иностранных дел даже не было приглашено к участию во «внутреннем круге» советников, которые занимались подготовкой к военной кампании против СССР. Это не помешало ему спроектировать и учредить еще в апреле 1941 г. ведомство Auswartiges Amt (министерство иностранных дел), состоявшее из ведущих немецких экспертов по делам СССР. Однако советник Георг Гросскопф, преданный спонсор ведомства (а впоследствии офицер связи у Розенберга), и не догадывался, что многие из его будущих членов занимали должности в других учреждениях, которые и сами планировали управлять завоеванными советскими территориями. Таким образом, так называемый «российский комитет» больше походил на правительство в изгнании. В глазах Гитлера они остались кучкой «обманутых дураков».