Пол Фишер - Кинокомпания Ким Чен Ир представляет

– Откуда вы знаете? – удивилась Чхве.

– В Макао часто видела вас в газетах. Сразу узнала.

Чхве глубоко вздохнула. Дрожа от любопытства, срывающимся голосом она задала вопрос, который рвался с языка:

– Как вы сюда попали?

Кэтрин Хон была одной из длинного списка тех, кого северокорейские оперативники похитили в 1970-х.

Поздно вечером 29 мая 1970 года Ли Дже Гун и двадцать семь других рыбаков шли на траулере «Бонсай», и тут их борт протаранили несколько лодок спецназа. Траулер взяли на абордаж – тыча винтовками в рыбаков, спецназовцы орали: «Вам что, жить надоело? Марш!» Рыбаков построили, «Бонсай» взяли на буксир и доставили в северокорейские воды.

В июне 1974 года северокорейские шпионы забрали из дома в японском городе Сайтама двоих японо-корейских детей трех и семи лет. Их перевезли в Токио, продержали там полгода, а затем посадили на северокорейское судно. Их отец, руководитель японской организации северокорейцев «Чосен Сорен», незадолго до того впал в немилость у Пхеньяна.

На следующий год южнокореец Ко Мён Соп и еще тридцать два рыбака шли вдоль побережья Кореи и нечаянно отдрейфовали севернее, чем нужно. Все тридцать три человека внезапно очутились под арестом – их судно насильно загнали в Северную Корею. По прибытии их отправили на каторгу. Ко Мён Сопу удалось бежать на Юг лишь двадцать девять лет спустя. К тому времени его женили на местной женщине, она родила от него двоих детей, а большинство членов его команды уже умерли. Сам он бежал, не сомневаясь, что жену и детей ждет казнь.

В ноябре 1977 года тринадцатилетняя школьница Ёкота Мэгуми ушла с тренировки по бадминтону в родной Ниигате, порту на западном побережье Японии. Помахав подругам, она зашагала домой – на плече белый чехол с ракеткой, в руке черная школьная сумка, идти недалеко.

Екота остановилась на светофоре. Внезапно какие-то люди сцапали ее прямо на тротуаре, скрутили и запихнули в военный грузовой мешок советского образца. Очнулась она на видавшем виды траулере по пути в Северную Корею. Следующие шестнадцать лет ее держали в изоляции и перевоспитывали в Пхеньяне, потом заставили преподавать японский в Военном университете Ким Чен Ира и выдали замуж за похищенного южнокорейца. Есть данные, что в 1993 году Ёкота покончила с собой на почве нервного срыва.

В июне 1978 года родным Яэко Тагуси, двадцатидвухлетней хостес токийского бара, позвонили из детского сада, куда ходили двое ее детей. Яэко их не забрала; что-то случилось? Она вышла купить себе новую блузку, и больше ее не видели. Спустя тринадцать лет родные узнали, что Яэко насильно увезли в Северную Корею.

В то же лето пять южнокорейских старшеклассников исчезли с пляжа на острове – все решили, что ребята утонули. Спустя двадцать лет эти сильно повзрослевшие подростки нашлись в Северной Корее – они работали инструкторами в шпионской школе Ким Чен Ира, обучали будущих северокорейских оперативников культуре и обычаям Юга.

Ясуси Тимура и его невесте Фукиэ Хамамото было по двадцать три года. 7 июля 1978 года они встретились на каменистом пляже Вакаса под японским городом Обама и пошли погулять; на них напали северокорейцы и силком загнали на борт судна. Обоих больше четверти века считали пропавшими без вести; затем власти Северной Кореи признались в похищении. Пару вернули в Японию в октябре 2002-го. В КНДР они оставили троих детей – с точки зрения Пхеньяна, полноценных северокорейских граждан.

В том же июле двадцатилетний Каору Хасуйкэ и его подруга Юкико очутились на пляже неподалеку от города Касивадзаки и уединились подальше от летних толп. К Каору подошел какой-то человек с сигаретой, попросил прикурить. Не успел Каору открыть рот, человек ударил его в лицо; набежали другие люди. Ошарашенной паре мигом запихали кляпы в рот, обоих повалили на землю и засунули в два больших мешка для трупов. Некоторое время они полежали на земле, а незнакомцы стояли над ними – ждали, наверное, пока уйдут возможные свидетели. Затем мешки погрузили в надувную лодку и доставили на судно. Каору и Юкико выпустили из мешков и чем-то укололи. Прохладный вечерний бриз гладил их лица; оба смотрели, как в темноте на горизонте гаснут огни родного города. Спустя два дня они прибыли в Чхонджин.

Через тринадцать дней после их исчезновения девятнадцатилетняя Хитоми Cora и ее мать Миёси покупали мороженое на острове Садо, в сорока трех милях по морю от Касивадзаки. Подбежали трое, повалили женщин на землю, заткнули им рты, засунули в такие же черные мешки и отнесли к ближайшей реке, где ждала моторка. Моторка отвезла их на борт морского судна. Хитоми продержали в трюме до утра – пока земля не исчезла с горизонта. Куда увели мать, Хитоми не знала.