Тимоти Снайдер - Дорога к несвободе. Россия, Европа, Америка

Ильин, идеолог “политики вечности”, приобрел большое влияние в 1990–2000-х годах, когда в России потерпел крах капиталистический вариант “политики предопределенности”. В 2010-х годах – когда российское государство превратилось в клептократию, а неравенство приобрело ошеломительные масштабы – влияние философа достигло максимума. Российская кампания против США и ЕС обнажила некоторые политические добродетели, которыми Ильин пренебрегал или которые отвергал. В их числе – индивидуализм, сменяемость власти, интеграция, стремление к новому, стремление к истине, равенство.

Впервые Ильин познакомил соотечественников со своими идеями век назад, после революции 1917 года. И все же он стал философом нашего времени. Еще ни одного мыслителя прошлого столетия не реабилитировали с такой помпой в XXI веке, ни один из них не приобрел такое влияние на мировую политику. И если это осталось незамеченным, то лишь оттого, что мы в плену у “предопределенности”: ведь мы считаем, что идеи не имеют значения. Мыслить исторически – значит признавать, что незнакомое может быть важным, и стараться сделать незнакомое знакомым.

Наша “политика предопределенности” повторяет ту, современником которой был Ильин. И период с конца 1980-х до начала 2010 годов, и период с конца 1880-х до начала 1910-х годов были временем глобализации. Считалось тогда и считается теперь, что экономическое развитие, стимулируемое экспортом, принесет просвещенную политику и покончит с фанатизмом. Первая мировая война и последовавшие за ней революции и контрреволюции подорвали оптимизм. Сам Ильин – один из первых примеров этой тенденции. В молодости он выступал за верховенство права, а позднее перешел в стан правых радикалов, одновременно восхищаясь приемами радикалов левых. Вскоре после высылки Ильина из России бывший социалист Бенито Муссолини повел своих сторонников-фашистов в “поход на Рим”. Философ счел дуче надеждой для растленного мира.

Ильин считал фашизм политикой будущего. В 1920-х годах, в изгнании, его беспокоило то, что итальянцы пришли к фашизму прежде русских, но он утешался мыслью, будто Муссолини вдохновило белое движение, которое “в целом гораздо шире [итальянского] фашизма и по существу глубже фашизма”. Своей “глубиной” и “широтой” фашизм, по Ильину, обязан христианству того рода, которое требует пролития крови врагов Господа. Ильин, считавший в 1920-х годах, что белые эмигранты еще способны вернуть себе власть в России, обращался к ним: “мои белые братья, фашисты”.

Столь же сильное впечатление на Ильина произвел Адольф Гитлер. Хотя Ильин ездил в Италию и отдыхал в Швейцарии, в 1922–1938 годах его домом был Берлин. Там он трудился в [Русском] институте, который финансировало [германское] правительство. Матерью Ильина была немка. Он читал книги Зигмунда Фрейда на языке оригинала, изучал немецкую философию и писал по-немецки столь же хорошо, как и по-русски. Работа его в институте заключалась в редактировании и сочинении критических работ о советской политике (например, “Мир перед пропастью” по-немецки и “Яд большевизма” по-русски, 1931). Ильин видел в Гитлере защитника цивилизации от большевиков. Немецкий фюрер, писал он, “остановил процесс большевизации в Германии и оказал этим величайшую услугу всей Европе”. Ильин с одобрением отмечал, что антисемитизм Гитлера проистекает из идеологии русского белого движения, и жаловался, что “Европа не понимает национал-социалистического движения”. Нацизм – прежде всего “дух”, которого русские должны причаститься.

В 1938 году Ильин переехал в Швейцарию (где и умер в 1954 году). Ему помогала деньгами супруга американского бизнесмена немецкого происхождения. Кроме того, Ильин зарабатывал лекциями на немецком языке. Их суть, по выражению швейцарского ученого, заключалась в том, что в России следует видеть источник не коммунистической угрозы, как теперь, а будущего христианского спасения. По Ильину, растленный Запад навязал невинной России коммунизм, но однажды она, вооружившись христианским фашизмом, освободит и себя, и других. Швейцарский рецензент назвал книги Ильина “национальными в том отношении, что он противоставляет себя всему Западу”.

После начала Второй мировой войны политические воззрения Ильина не изменились. В Швейцарии он поддерживал связи с ультраправыми. Рудольф Гроб считал, что Швейцарии следует подражать нацистской Германии. Теофил Сперри принадлежал к группе, которая преследовала евреев и масонов. Альберт Ридвег был правым адвокатом. Его брат Франц стал самым высокопоставленным швейцарцем в нацистском аппарате уничтожения, женился на дочери германского военного министра [Вернера фон Бломберга] и вступил в войска СС. Он участвовал в нападении на Польшу, Францию и СССР. (Последнее событие Ильин считал судом над большевизмом, в ходе которого нацисты должны освободить русских.)