Джошуа Купер Рамо - Седьмое чувство. Под знаком предсказуемости - как прогнозировать и управлять изменениями в цифровую эпоху

Сократ и Платон держали за «воротами» поэтов своей республики, потому что им была известна чувственная сторона души человека, которую может затронуть стихотворение. Трудно их винить в этом. В конце концов, они были одними из первых западных умов, попытавшихся рассеять мракобесие, суеверия и софистику. Без их логики и усилий не было бы ни Аристотеля, ни науки, ни ощущения того, что наш мир является предсказуемой машиной. Доверие к философии, которое для них означало толчок к облачению мира путами политики, требовало отстранения от поэзии и мистицизма, как условия возможности действий или легитимности. Но в полной ли мере они добились успеха? Если бы они потерпели неудачу, мы бы до сих пор находились во мраке невежества. Мы вряд ли остались бы людьми.

Я уже говорил, что когда я впервые приехал в Китай более десяти лет назад, я обнаружил так много вещей, которые меня озадачивали. Но первым в этом списке была особенность древней китайской политической жизни. На протяжении тысяч лет великие поэты и художники одновременно были императорами или политиками. Су Дунпо, например, чиновник, который превратил город на озере Ханчжоу в один из великих культурных центров человеческой истории, также был известен как один из самых уважаемых поэтов Китая. Каллиграфия императора Цяньлун династии Цин характеризуется необыкновенно утонченной ритмичностью. Дело не только в том, что мы не можеи рассчитывать, что западный политический деятель сможет заняться великим искусством или в состоянии генерировать интересные идеи или проявить талант писателя. Дело в том, что многими из наиболее важных китайских политических документов являются картины гор или рек, и даже письма, написанные высокопоставленными чиновниками, часто оценивались как большое искусство. Почему так?

Моя первая встреча с этим странным сочетанием искусства и власти вызвала предсказуемую реакцию представителя западной цивилизации: удивительно, сколько «людей Ренессанса» было в Китае, подумал я. Этим официальным лицам присуще так много разных талантов! Я не понимал, что эти люди на самом деле не обладали множеством из них по крайней мере, в той мере, что я мог понять. Они не были мужами Ренессанса. На самом деле они просто были другими, работающими на более высоком уровне. Они освоили главное правило – необходимость культивирования тонко настроенной внутренней энергии – инстинкта достаточно мощного, чтобы быть превращенным с одинаковой легкостью в каллиграфию или в боевые движения. Выработке такого рода умений требовалось время. Оно требовало концентрации внимания – «нож в ногу» Су Циня. И требовало веры, что просветление совершится. Они располагали тысячилетней историей в качестве доказательства. Как только совершался этот прорыв к внутреннему знанию, как только они развивали тонкую чувственность к основному потенциалу власти, они могли вложить его во что угодно. Ведение войн. Консультирование князей. Ловля рыбы. Сочинение поэм.

Из этого мы можем извлечь урок и для себя. То, что позволяет найти ответ на политический вопрос, заданный некогда Платоном, и наш собственный: кто должен править? Мы чувствуем себя подавленными в наше время. Требуется так много освоить. Современная война. Комплексная политика. Радикальные реформы экономики. Замена старых технологий на новые, прежде чем мы сможем понять их. Результат каждого из перечисленного не будет достигнут за счет неожиданного успеха. Мы должны развивать общий, основополагающий инстинкт, новый темперамент, который я назвал Седьмым чувством. И, сделав это, мы можем вести войны, писать стихи, создавать цивилизации, чтобы быть готовым ко всему, что может нас ждать впереди. Наше самое сокровенное ожидание в соревновании со всеохватывающими компьютерами и теми, кто контролирует их, лучшая защита нашей свободы и процветания вместо безумия, кроется не в технологии. Нашим самым эффективным оружием будут не бомбардировщики, или беспилотные летательные аппараты, или наша финансовое могущество. Оно будет заключаться в нашей собственной человечности. Мы должны признать, что нас окружат «воротами» (Гейтлэнд) во всех измерениях, известных нам: скоростью, искусственным интеллектом, Новой Кастой. Нас будет разрывать новая динамика глобальной сети, нас разместят на топологиях, в которые мы вряд ли сможем разобраться. Наша будущая борьба будет заключаться не в том, будем ли мы захвачены. Речь пойдет о сроках этого захвата, и именно в этом будут проявляться главные вопросы политики. И все, что связано с сохранностью того, что вы любите и о чем заботитесь, будет сопротивляться крушению старшего порядка.