Майкл Финкель - Я ем тишину ложками

Может быть, Найт тоже что-то скажет о костном мозге? Он сидел тихо, то ли в задумчивости, то ли просто не желая говорить – по нему трудно было сказать. Все выглядело так, словно великий мудрец сейчас раскроет мне смысл жизни.

«Жизненно важен хороший сон», – сказал он.

После чего его лицо приняло такое выражение, что стало ясно – больше он ничего не скажет. Вот, что ему открылось. О’кей, принято…

Неважно, чувствовал Найт бег времени или нет – он был подвержен его законам. Крис старел. Его навыки выживания совершенствовались, умения оттачивались, но тело постепенно теряло былую форму. Раньше он мог нести два пропановых баллона на спине. Сейчас – только один.

Предметом постоянного беспокойства для него было зрение. Оно у него с детства было плохое, и Найт очень переживал за свои очки. «Я знал, что, если разобью их, это будет конец, поэтому все мои движения со временем стали крайне осторожны».

Но даже в очках глаза постепенно отказывались фокусироваться на чем-то, что находилось дальше вытянутой руки. Лес становился для него все более размытым. Каждый раз, находя пару очков во время очередного взлома, он примерял их, но они ни разу ему не подошли. Он все больше полагался на слух, и к тому моменту, когда зрение стало подводить, это не имело уже большого значения. Он был на своей домашней территории. «Вам нужны очки, чтобы передвигаться по дому? Нет. Вот и я обходился без них».

Большинство отшельников не старели в уединении. Они ждали, пока старость застанет их в миру, и уходили, прихватив с собой достаточный запас опыта и житейской мудрости. Найт исчез в двадцать лет и ни разу с тех пор не получил ни слова поддержки, ни назиданий. Он не обращался к старшим за советом. Он был царь и бог своей маленькой реальности, и остальной мир, он был уверен, не мог ни научить его чему-либо, ни удивить. Все решения, которые он принимал, были только его решениями.

Он принес в жертву колледж, карьеру, жену, детей, друзей, отпуска, машины, секс, фильмы, телефоны и компьютеры. Он в жизни не отправил ни одного электронного письма и вообще не сталкивался с Интернетом. Его достижения были скромны. Например, в какой-то момент Найт переключился с чая на кофе. Классическая музыка была ему приятнее, чем рок. Его друг-гриб потихоньку рос. Ручные приставки, которые он крал, становились меньше и лучше по качеству. Даже с севшим зрением Найт знал, когда и у какой пары орлов, гнездившихся в его лесу, появлялись птенцы. Он стал чаще выпивать.

Ему иногда бывало тяжело физически, хотя он никогда ничего себе не ломал. Однажды, поскользнувшись, он так сильно ударил левую руку, что месяц потом не мог держать ею даже чашку, но это была самая серьезная его травма. Обычные порезы и ранки на руках и запястьях перестали заживать так быстро, как раньше. Зубы постоянно болели.

Голова постепенно наполнялась вопросами. Он стал задумываться, не привел ли весь тот сахар, который он потреблял, к диабету. Размышлял и о раке, и о возможном инсульте, но, конечно, не о том, чтобы посетить врача. Крис принял свою смертность как факт.

Совершать набеги становилось все опаснее – хозяева домов ставили все более изощренные системы защиты. Они были гораздо сложнее, чем все, с чем ему приходилось иметь дело в компании по их установке. Особенно в последнее время. Камеры стали висеть повсюду, а находить их стало тяжелее.

И несмотря на его фанатичную осторожность и неукоснительное соблюдение главного правила – не влезать в домики, в которых мог кто-то быть, закон подлости все-таки сработал. Крис внезапно нарвался на то, что впоследствии назвал «аномалией». Хотя, возможно, он просто слишком расслабился после стольких лет полной безнаказанности.

Однажды летом 2012 года, посреди рабочей недели, Кайл МакДугл, чья семья владела участком у Северного пруда с незапамятных времен, решил провести вечер в своем домике в одиночестве. МакДуглу было девятнадцать лет, и всю свою жизнь он слушал истории про отшельника. Рассказывать их особенно любил его дедушка. Кайл работал в фирме по производству оптоволокна и ездил на большом рабочем грузовике, который не мог проехать по узким лесным дорожкам, так что он оставил машину довольно далеко от дома. Ночевал он на втором этаже, завернувшись в спальник.

«Просыпаюсь я, значит, и слышу, как кто-то ходит по ступенькам, а потом вижу свет фонарика», – вспоминал МакДугл. Он громко поздоровался и, когда не получил ответа, понял, что это не кто-то из семьи и не приятель, решивший заехать посреди ночи. «А у меня ни фонаря, ни ножа, ни ружья, и я наверху, как в ловушке. Так что я решил его напугать и заорал что есть мочи: «Пошел отсюда к черту!», ну и выругался еще, конечно. После этого пришелец немедленно ретировался, возможно, даже скатился со ступенек. Я слышал только бум-бум-бум, и все, он исчез», – сказал МакДугл.