Дэвид Оуэн - Копии за секунды - История самого незаменимого изобретения XX века

Прием сотрудников на работу в Haloid возрос в середине 1950-х годов, когда закипела работа над проектом 914. Среди новых сотрудников был Джон Руткус, который пришел в компанию в 1955 году. Он служил на флоте во время Второй мировой войны и в течение нескольких лет работал в компании IBM, которая, получив лицензию от Battelle, пыталась разработать способ изготовления почтовых этикеток ксерографическим способом. Руткус встретил Дессауера во время работы над этим проектом, произвел на Дессауера большое впечатление, и тот пригласил его на работу в Haloid. Когда он пришел в первый раз на работу в Haloid, то обнаружил, что в компании, организованной пока так же формально, как студенческое общежитие, не нашлось для него стола. Руткус был инженер. Он нашел старый перекосившийся стол и, прибив снизу деревянную подпорку, выпрямил покатую крышку стола. Затем он пошел искать стул.

Руткус был зачислен в команду Дессауера, Кларка и других для разработки чернового проекта копировальной машины. Скоро ученые поняли, что цель нереальна. Копировальная машина, которая начала приобретать форму в чертежах Руткуса, была размером со стол, и стол не маленький.

Проектирование модели 914 Руткус и другие начали с изучения существующих машин, пытаясь найти компоновку, которую они могли бы заимствовать, приспособить или уменьшить в масштабе. Они начали с машины Copyflo 11. Фоторецепторный барабан в этой машине имел диаметр 15 дюймов (38,1 сантиметра) – размер, обеспечивавший большое рабочее пространство для хорошо скомпонованной последовательности операций, которые должны были выполняться на его поверхности, но который был слишком большим, чтобы разместить барабан в машине размером даже со стол. Совсем недавно Haloid и Battelle сотрудничали с фирмой Kodak в разработке ксерографического принтера для микропленки, предназначенного для ВМФ. Принтер был похож на Copyflo, но несколько меньших габаритов, и в нем использовался барабан диаметром 8 дюймов (20,3 сантиметра). Ученые Haloid знали, что такой размер их пока вполне устроит. Руткус включил в проект восьмидюймовый барабан.

Одно дело – выбрать размер барабана, другое дело – изготовить действующие фоторецепторы. У Haloid было мало денег на покупку деталей, поэтому в первые дни Руткус и его коллеги были вынуждены импровизировать. Инженеры пытались сворачивать в цилиндр металлические листы, сваривая их концы, и наносить на внешнюю поверхность селеновое покрытие, но селен никак не хотел прилипать к сварным швам. Они сначала рассмотрели возможность использования синхронизирующего механизма, который не допускал бы попадания шва в поле изображения, – что-то вроде синхронизатора в истребителях Второй мировой войны, который позволял летчикам стрелять из пулемета сквозь вращающийся пропеллер. Но это решение и другие создавали больше проблем, чем решали. Как-то один из инженеров копался в куче старых автомобильных деталей на заднем дворе на Клинтон-авеню, который он и его коллеги часто посещали в поисках болтов и пружин, и наткнулся на отрезок алюминиевой трубы. Труба была изготовлена методом экструзии, и поэтому у нее не было шва. Он измерил диаметр трубы: 8,5 дюйма (21,6 сантиметра). Он купил 10 футов (примерно 3 метра) такой трубы, принес ее в небольшую мастерскую в этом же районе и попросил братьев, владельцев этой мастерской, обработать ее на станке. Вернувшись на работу, он попросил другого инженера разрезать трубу на короткие отрезки. Потом в вакуумном устройстве на каждый отрезок был нанесен тонкий слой селена: и вот получились фоторецепторы по дешевке.

По мере того как находились или изготавливались новые части, Руткус и другие устанавливали их в разных прототипах. Самой первой и самой примитивной из деталей была инженерная макетная доска – перфорированная металлическая панель, похожая на штыревой коммутатор промышленного масштаба, на которой постоянно возникающие компоненты модели 914 крепились, модифицировались, подстраивались, заменялись и переставлялись, пока инженеры пытались придумать, как заставить их работать вместе. Макетное устройство могло делать копии – хотя только в затемненном помещении, так как у него не было внешнего корпуса, защищающего фоторецептор и изображение от разрушающего действия света, – но оно походило больше на научный выставочный проект, чем на офисную машину. Один из вариантов поднимался на высоту почти 12 футов.

Дональд Шепардсон, инженер, пришедший в компанию в том же году, что и Руткус, говорил: «Каждый элемент всей системы должен был быть относительно простым, даже если мы знали более сложные современные способы производства. Например, мы знали о способах обеспечения надежности, появившихся благодаря космическим технологиям конца 1950-х годов. Если бы мы могли использовать их, наши первые копировальные машины работали бы намного лучше. Прежде всего, они были бы более надежными. Но мы не могли идти в этом направлении по очень простой причине: из-за денег. Мы должны были удерживать стоимость каждой детали на минимальном уровне, потому что – и вы должны это помнить – переворот, который произошел в судьбе модели 914, еще не случился. Мы знали только одно, что мы создаем новый продукт, который люди будут использовать несколько раз в день».