Ричард Хэк - Герцогиня смерти. Биография Агаты Кристи

Кроме основной гостиной имелась и малая, библиотека, столовая, бильярдная комната, бальная зала. На нижнем этаже кладовка для вещей, кладовка для съестных припасов, кухня (весьма просторная, даже по викторианским понятиям). На кухне главной была Джейн Роу. Джейн оказалась истинным сокровищем. Мало того что она безропотно готовила еду на восемь – десять человек, но еще умела изобрести что-то необыкновенное, знала множество рецептов. Печь топили углем, на ней помещалось сразу шесть кастрюль, еще у плиты имелся бойлер для нагрева воды и духовка. В этой духовке хорошо пропекались “камешки” – печенье, и впрямь похожее на камни, но восхитительно нежное и рассыпчатое.

Как только Фредерик Миллер вернулся в Торки, жена предъявила ему сюрприз: теперь у него имелась собственная просторная спальня и собственная гардеробная. Там же, наверху, были детские спальни, и у Монти, и у Мэдж. Внизу, рядом с холлом, игровая комнатка, совсем небольшая, поэтому классная комната с пианино, на третьем этаже, постоянно превращалась либо в крепость, либо во дворец, смотря какая на повестке дня бывала игра.

Самая большая спальня безоговорочно была отдана Кларе. Спустя десять лет она проведет тут две недели в ожидании знаменательного события. Из Лондона тогда снова примчалась на поезде верная тетя Маргарет помочь с приготовлениями, которыми руководила акушерка миссис Шелтон-Прайс. Согласно квитку об оплате, за свои услуги она получила крону и десять шиллингов, после того как в понедельник, 15 сентября 1890 года, в 14.14 появилась на свет Агата Мэри Кларисса Миллер. Имя Кларисса было дано новорожденной в честь самой Клары, Мэри – в честь матери Клары, Агата – в честь героини книги Дины Марии Мьюлок. В ту пору ее роман “Муж Агаты” был у миссис Миллер самым любимым.

Дети отнеслись к появлению сестренки довольно сдержанно и даже настороженно, зато отец их ликовал и устроил пышное торжество. Двери были распахнуты для всех. В доме собрались и соседи, и местные “отцы церкви”, и несколько директоров частных школ, на тот момент самых лучших в Торки.

Пухленькая светловолосая крошка с голубоватосерыми глазами сразу стала любимицей Клары. Она так ее обожала, что целых полтора месяца не желала брать няню, хотя в их кругу, в кругу зажиточного среднего класса, это было делом обыкновенным.

Когда Агате исполнилось два месяца, в дом все же была приглашена Няня. Теперь Клару избавили почти от всех хлопот по уходу, но в три часа она обязательно шла в детскую поиграть с малышкой. Ритуал, строго соблюдавшийся на протяжении пяти лет. Клара очень дорожила этими минутами общения с дочкой, пожалуй, с каждым годом все сильнее.

Но Клара появлялась в детской уже днем, и большую часть времени девочка проводила, разумеется, с Няней. Когда Агата научилась ходить и стала энергично осваивать неведомое пространство, при ней неотлучно бывала ее круглолицая морщинистая наставница в накрахмаленном батистовом чепце. Вместе с Няней она, сладко замирая от страха, бегала по напоминающим детскую “горку” пологим лужайкам Эшфилда. Бегала, конечно, только Агата, а страдавшая ревматизмом Няня сидела в сторонке, не сводя с подопечной своего зоркого, все подмечавшего взгляда. Подопечная подрастала, превращаясь из пухлого карапуза в высокую тоненькую девчушку. Агате повезло. Вокруг было приволье, благословенный мир природы, даривший каждый день какие-то открытия: дупло на дереве, первые летние цветы, кусочек кожицы с черепашьего хвоста, оброненный во время линьки.

В двенадцать лет Мэдж отправили на учебу в Брайтон, в школу-пансион мисс Лоуренс. А одиннадцатилетнего Монти отвезли в Лондон, в престижнейшую закрытую школу “Харроу”. Так Агата осталась одна, но в этом, оказывается, имелись и некоторые преимущества. Одиноко ей совсем не было, ее обожали слуги, ее обожали родители. Клара умела придумывать замечательные истории. И когда Агата научилась говорить, то, естественно, стала соавтором этих историй. Мать и дочь экспромтом изобретали всякие чудеса и дальнейшие перипетии, мелочей в столь важном деле не существовало. А после Агата как бы приняла у матери эстафету. Когда ей приходилось впоследствии оставаться одной, она уже сама стала придумывать сказки.

Дети часто утешают себя обществом воображаемых друзей. Агата исхитрялась нафантазировать целые семейства. Первыми из тех персонажей, которые ей запомнились, были “Котята”, у каждого было человечье имя и вполне человечьи замашки. Потом появились гладиаторы, похожие на викингов, дальше – рыцари Круглого стола, впрочем, иногда рыцари были вынуждены довольствоваться и обычным квадратным столом.