Джим Роджерс - Будущее глазами одного из самых влиятельных инвесторов в мире. Почему Азия станет доминировать, у России есть хорошие шансы, а Европа и Америка продолжат падение

(ETF не только упрощают жизнь в этом смысле, но и открывают возможности для поиска и изучения компаний, которые не присутствуют в ETF и индексах. В мире тысячи компаний, о которых мало что известно, потому что они не входят в индексы. Амбициозный аналитик может плодотворно провести время за их изучением и практически не столкнуться с конкуренцией.)

Все свое свободное время я стараюсь посвятить жене и детям. Я лучше побуду с дочками, чем займусь чем-нибудь еще. Ни с кем я не встречаюсь за обедом с таким удовольствием, как с Хэппи, Бэби Би и Пейдж.

Всю свою жизнь я следовал известной мудрости сэра Фрэнсиса Бэкона: «Имеющий жену и детей – заложник судьбы: они препятствуют великим свершениям, доблестным или низким». Мне всегда было жаль своих друзей с детьми, и я никогда не хотел быть отцом. Мне казалось, что это жуткая трата времени, денег и энергии. Я не мог представить себе ничего подобного, возможно, потому что сам был старшим ребенком в семье с пятью детьми, помогал растить младших братьев и сестер и знал, как это обременительно.

Как же я ошибался!

Собственно, если у кого-то из читателей еще нет детей, я настоятельно рекомендую ими обзавестись. Если нужно, возьмите отгул… нет, сейчас тяжелые времена, отгул брать не нужно… сходите домой на обед… Я говорю это другим с тех пор, как у нас родилась первая дочь. А чтобы вы не думали, что я даю советы, которым не следую, мы с Пейдж родили еще одну дочь.

Хэппи и Бэби Би для меня – источник чистой постоянной радости. Они открыли мне глаза на целую категорию людей – на родителей. Я их никогда не понимал. А став отцом, впервые понял собственных родителей, испытал эмоции, которых никогда не переживал раньше. Сейчас я часто плачу от радости, хотя раньше редко плакал по какому бы то ни было поводу. Я смотрю, как Бэби Би несется через зал, и мои глаза наполняются слезами. Дети такие забавные, так интересно себя ведут! Часто в конце дня я оглядываюсь назад и понимаю, что провел с девочками три, четыре, пять часов… Я часто срываюсь с детьми на дни рождения – собственно говоря, всегда хожу с ними. Понимаю, что когда-нибудь стану нежеланным гостем…

Сейчас у меня такие отношения с дочерьми, каких никогда бы не было, если бы я завел детей в тридцать два года. В то время я целыми днями либо инвестировал, либо колесил по миру. Сейчас же я инвестирую в основном в своих дочурок, чтобы они выросли умными и восприимчивыми. Я играю роль Сократа, передающего мудрость Платону. Мне хочется не просто заработать для них побольше денег, а убедиться, что девочки смогут добиться чего-то сами. Если бы сегодня мне предложили удвоить, учетверить мой капитал, то дочери, возможно, от этого не выиграли бы – и многое стало бы бесполезным.

У меня были друзья, с которыми я соперничал на регатах в Оксфорде и Кембридже; для них эти гонки значили очень много. С тех пор они добились успеха, как и некоторые мои приятели по Лиге плюща. Кому-то повезло унаследовать капитал, так что больше не пришлось ничего делать в жизни, и теперь они только разговаривают – о гребле, о Регате, о том о сем. Они редко за всю свою жизнь работали. А те из них, кто действительно работал, не смогли добиться особого успеха. В американском правительстве есть 115 агентств, надзирающих и регулирующих деятельность различных секторов экономики США, и никто из их сотрудников, включая многочисленных выпускников Лиги плюща, не предвидел, что произойдет в 2007–2008 годах; не понимали этого и многие высокообразованные специалисты, работающие в секторах, регулируемых этими агентствами. Так что я не уверен, что послать детей в Йель или Оксфорд – правильное решение. Для меня это было хорошо: я бежал из Алабамы, узнал новый мир и приобрел определенную долю уверенности. Я думаю отдать дочерей в более скромные университеты, возможно азиатские, где магия имени не такая всепроникающая и откуда мало кто выпускается уже в возрасте двадцати двух лет. Если они, конечно, вообще захотят поступать в университет. (Пейдж считает, что лучше отправить их в самые лучшие школы, чтобы потом они у них не было никаких отговорок.)

Я все время говорю девочкам, что у нас не так много денег. Когда им три, четыре, шесть лет, этого достичь сравнительно легко. Но они видят, как живут их подруги и как живем мы. В школе все говорят им, что они богаты. Мне все труднее убеждать Хэппи, что это не так. Мы приезжаем в аэропорт, и дочь сразу спрашивает: «Где салон?», имея в виду салон ожидания первого класса. Она говорит: «Может быть, нам сесть в самолете сзади, а не спереди?» Она уже начинает понимать. Когда мы прибываем в пункт назначения, она спрашивает, кто нас встретит; обычно меня встречают представители принимающей стороны и иногда репортеры. У нее высокие ожидания, и готовить ее к тому, что нужно самой зарабатывать деньги, будет трудно.