Джим Роджерс - Будущее глазами одного из самых влиятельных инвесторов в мире. Почему Азия станет доминировать, у России есть хорошие шансы, а Европа и Америка продолжат падение

Возможно, раньше так и было.

Некогда в американских университетах преподавали выдающиеся педагоги, и лучшие из них дорастали до самого верха. Но тут возникает проблема тенуры [15], и преподавательское мастерство никогда не было решающим фактором в достижении этой цели. К тенуре ведут публикации, исследования, кампусная политика. В результате порой сам процесс преподавания рассматривается как отвлекающий фактор. Однажды какой-то профессор сказал мне: «Здесь прекрасно, вот только студентов слишком много».

Именно тенура делает университеты прибежищем для некомпетентных преподавателей. Самыми влиятельными в академических кругах становятся как раз сотрудники с постоянным контрактом: они занимаются исследованиями, ходят по библиотекам. Вряд ли многие из них признаются, но снующие вокруг студенты, которые то жалуются на оценки, то просят помощи, то подсовывают контрольные работы, рассматриваются как препятствие на пути настоящей работы профессора колледжа.

Нигде в мире нет такой профессии, в которой, проработав семь лет, можно получить пожизненную гарантию занятости. Только в университете. Будучи врачом или партнером в юридической фирме, все равно нужно давать результат. Если же вы к тридцати пяти добились тенуры в университете, больше можно не доказывать свою профессиональную пригодность: если только вы не сожжете университет или кого-нибудь не убьете, ваша работа останется при вас на всю жизнь. А работа профессора колледжа при таком подходе превращается во что-то вроде политического патронажа или способа отмывания денег. Когда я был ординарным профессором, то подсчитал, что в среднем мог бы выполнять свои рабочие обязанности за пять часов в неделю.

Тенура – относительно недавнее изобретение американской системы образования. И основание для нее, академическая свобода, в наши дни кажется несколько нелепым. Должен ли профессор бухгалтерского дела обладать тенурой, чтобы защищать в аудитории свои политические взгляды? А профессор физики? И что это за политические убеждения – об активах и пассивах, о воздействии гравитации на падающие тела? Профессорам, возможно, нужна защита друг от друга, но это вряд ли может служить оправданием для пожизненного рабочего контракта.

Тенура – один из тех аспектов, которые делают американское высшее образование одним из самых больших пузырей нашего времени. Сейчас обучение в Принстоне стоит 56 тысяч долларов в год, и это только стоимость обучения, проживания и питания. Сюда не входят ни цены на перелет к месту учебы, ни пиво. Итак, четверть миллиона за четырехлетнее обучение, и каждый год эта сумма растет. Скоро она будет в пятьдесят раз выше, чем стоило мне в 1964 году отправиться в Йель. Все колледжи Лиги плюща – Стэнфорд и другие – убеждают нас, что это справедливая цена за великолепное образование, похоже, весь мир и попался на эту приманку, как было и в случае с пузырем на рынке недвижимости. Для участия в очередном пузыре всегда есть «хорошие» основания и «солидное» подкрепление. Между тем через три-четыре года стоимость базового курса в Принстоне составит уже 65 тысяч долларов в год.

Я учился в двух таких колледжах: в Йеле и Оксфорде. Мне нравилось там все, это были прекрасные времена, которые меня сформировали. Но хорошее образование сейчас можно получить где угодно, и все это уже давно знают. То, что предлагают сегодня эти организации, – не более чем наклейка, бренд, ярлык. А когда наступают нелегкие времена, все меньше людей может позволить себе платить так много за такую малость.

Если бы Принстон позиционировал себя как азиатский университет, его аудитории действительно могли бы наполниться умными студентами-иностранцами, которые смогли бы за себя платить. В Оксфорде можно сформировать все группы из способных китайцев, и за всех них их семьи могут охотно и довольно легко выложить плату в полном объеме. Но если американский мальчишка хочет поступить в один из таких колледжей и берет на это ссуду, то, выходя из колледжа, он несет бремя нескольких сотен тысяч долларов долга, что вряд ли можно считать блестящим будущим, которое обещают колледжи, основываясь исключительно на громком имени. Кредиты на образование, согласно американским законам о банкротстве, не списываются. В США, если вы обанкротились, можно списать почти что угодно, кроме того самого кредита на образование, который, по всей вероятности, и подтолкнул вас изначально к банкротству.