Джек Майер - Храброе сердце Ирены Сендлер

– Главные ворота гетто.

– Кварталы гетто, продолжавшие существовать после ликвидации в сентябре 1942 г.

1Умшлагплатц (Umschlagplatz – нем.) , товарный двор железной дороги, где происходила погрузка в поезда депортируемых в Треблинку евреев.

2Трамвайное депо на Мурановской площади.

3Штаб подполья на Милой, 18.

4Еврейская тюрьма Генсиувка.

5Парк Красинских.

6Еврейское кладбище.

7Гестаповская тюрьма Павяк.

8Церковь Благовещения.

9Centos, Еврейская организация самопомощи.

10Большая синагога на площади Тломацке, уничтоженная в последний день Восстания в гетто – 16 мая 1943 г.

11Здание суда.

12Театр «Фемина».

13Пешеходный мост над Хлодной улицей, соединявший территории Большого и Малого гетто, открыт для движения 26 января 1942 г.

14Юденрат – Администрация еврейского гетто, Гржибовская улица, 26, ноябрь 1940-го – сентябрь 1942 г.

15Синагога Ножиков, сохранилась до сего времени.

16Гржибовская площадь.

17Церковь Всех Святых.

18Дом сирот Януша Корчака, Сенна, 16, и Слиска, 9.

19Дом Евы Рехтман на Сенной улице.

Лиз прижалась лбом к иллюминатору самолета и во все глаза смотрела, как солнце начинает покалывать своими лучами черный край океана. Это была бесконечная ночь, полная беспокойным ожиданием и гулом авиационных двигателей. Самолет плавно накренился на правый борт, горизонт качнулся влево, и ее охватило очень странное чувство. Ей захотелось, чтобы безграничная полетная скука продолжалась и продолжалась, чтобы самолет не закладывал этот вираж, готовясь окунуть ее в неизвестность, в странные, ошеломляющие своей дерзостью приключения. Когда все это началось, когда она полтора года назад прочитала ту удивительную заметку об Ирене Сендлер в «Ю. С. Ньюс энд Уорлд Рипорт» [3], только безумцу могло прийти в голову, что она, Лиз Камберс, будет сидеть у этого иллюминатора, на этом «Боинге-747», лететь через океан в Европу, в Польшу, в Варшаву.

То, о чем она и помыслить не могла, когда ей было 14, этот внеклассный проект к Национальному Дню Истории, сама делать который она никогда не вызвалась бы, сейчас стало столь же неопровержимой реальностью, как этот наклонный рассвет за иллюминатором. Хотя своего удивления не могли скрыть ни бабушка с дедушкой, ни учителя, ни друзья и родные, больше всех была поражена сама Лиз. Настолько же невероятно было, что Лиз и ее одноклассница Меган Стюарт, разные, как луна и солнце, общего у которых была одна только дата выпуска из школы, отправятся в это путешествие вместе. Сидящая через проход Меган спала, склонив голову набок, густые темные волосы рассыпались по ее лицу. Лиз даже не сомневалась, что, будь у нее возможность заглянуть в будущее и полистать выпускной альбом, под фотографией, излучающей уверенность в себе, луноликой Меган, она нашла бы длинный список заслуг и достижений, завершающийся словами «Лучший выпускник 2003 года. Подает большие надежды». А что будет написано под фоткой сконфуженно улыбающейся фотографу Лиз?.. Наверно, стандартное, хоть и немного зловещее напутствие лузеру: «Удачи в жизни!»

Повернувшись обратно к окошку, Лиз пригладила растопыренными пальцами свои короткие светлые волосы и невольно задумалась о новом в своем лексиконе слове… о приносящем столько беспокойства слове наследие . Как она была поражена, узнав, что всего одно слово может иметь такой огромный вес!

Наследие . Мистер Конард, их учитель обществознания и консультант по проекту к Национальному Дню Истории, сказал, что теперь историческое наследие Ирены Сендлер в их руках. Полтора года назад они начали работать над обычным проектом, но потом он вдруг зажил собственной жизнью и вырос в Проект «Ирена Сендлер». Они представили « Ирену Сендлер » на уровне штата (Абилин, Канзас), а потом и на общенациональном конкурсе (Колледж-Парк, Мэриленд). Однако, в отличие от остальных, этот проект не умер сразу по завершении конкурса. Они уже отыграли « Жизнь в банке » в Еврейском Фонде Праведников [4]в Нью-Йорке, в Канзасском отделе народного образования и в нескольких синагогах Канзас-Сити.