Пол Джонсон - Наполеон

Британия, которая одержала победу на море и захватила французские заморские владения, не согласилась на условия, выдвигаемые французами, и продолжала борьбу. Она попыталась создать вторую коалицию. Прежде Британия уже ввела в Неаполе систему финансирования партнеров по коалиции, и эта система функционировала с 1798 года. Победа британского военно-морского флота над флотом Бонапарта в Абукирском сражении воодушевила будущих партнеров. Неаполь первым присоединился к Британии, за ним последовали другие итальянские государства и Австрия (Пруссия сохраняла нейтралитет), а также Россия и Турция, которая предприняла меры в ответ на оккупацию французами Ионических островов. Но австрийцы потерпели поражение в итальянской кампании, Бонапарт провел армию резерва через перевал Большой Сент-Бернар, чтобы зайти в тыл противника и в результате выиграть решающую битву при Маренго (14 июня 1800 года). Однако в ноябре Бонапарт вынужден неотлучно находиться в Париже: ему необходимо укрепить свое политическое положение. Но он руководит стремительной кампанией против Австрии в Германии. Кульминацией этой кампании стала победа в битве при Гогенлиндене (3 декабря). В феврале 1801 года Австрия заключила Люневильский мир. Уильям Питт – британский премьер-министр и самый решительный и стойкий противник Бонапарта – в тот же месяц подает в отставку. К этому времени Португалия остается единственным союзником Британии, таким образом, со второй коалицией покончено. В октябре 1801 года преемник Пита, Генри Аддингтон, заключает предварительный мирный договор в Амьене. Это стало лишь коротким перерывом в войне Британии с Францией 1793–1814 годов.

Это перемирие длилось недолго. И Британия, и Франция, полные взаимных подозрений, отказались выполнять условия мирного договора. Каждая обвиняла противницу в умышленном нарушении обязательств. В феврале 1803 года Бонапарт вызвал к себе лорда Витворта, британского посла, дипломата старой школы, на решительную беседу. Витворту не дали вставить и слова. Он решил, что целью встречи было «напугать и унизить». В отчете он докладывал: «Такое поведение в частной жизни было бы твердой презумпцией слабости». Именно к такому заключению дипломат пришел после выступления Бонапарта. К этому он высокомерно добавляет, что одно выражение, которое использовал Бонапарт, «было настолько грубое, вульгарное, что его уместно услышать только из уст какого-нибудь кучера». Спустя месяц, 13 марта Бонапарт повторил эту сцену на публичном дипломатическом приеме в Тюильри. Витворт был крупным, импозантным мужчиной, и уже сама его фигура, его выдержка и молчаливость приводили Бонапарта в ярость. Бонапарт подошел к Витворту и во всеуслышание обвинил Британию в том, что она планирует войну еще на пятнадцать лет. «Англичане не уважают договоров. Значит, они умоются слезами», – добавил он. После этого заявления Бонапарт ринулся вон из комнаты так стремительно, что лакеи не успели распахнуть перед ним двери, и Наполеону пришлось еще секунду стоять, пока они справятся с дверными ручками.

Это была такая же вспышка ярости, какие потом были некоей отличительной чертой Гитлера: вселить ужас в тех, к кому он обращался, и напугать невольных свидетелей. Но если неистовство Гитлера было продуманным и хорошо отрепетированным, Бонапарт иногда терял контроль и потом обычно сожалел об этом, как в описанном случае. Но это мало что меняло. С мая 1803 года снова разгорелась война между Британией и Бонапартом. Именно в этот период возникла реальная угроза вторжения Франции на территорию Британии. В портах Ла-Манша были собраны плоскодонные суда, и войска разбили лагеря на побережье. Британцы восприняли угрозу со всей серьезностью и тщательно готовились к войне, включая строительство крепости в Мидленде, где планировалось разместить короля и правительство, в случае высадки французов и оккупации Лондона. Не сохранилось детальных планов переправы войск и высадки десанта с боем. Вполне вероятно, что такие планы вообще не составлялись. Бонапарту претила сама идея боевых действий на море, он содрогался от мысли, что придется принимать в них участие. Но если бы кто-то другой возглавил вторжение, это вызвало бы нежелательное сравнение с тем, как Британию завоевывал Цезарь. Бонапарт в подробностях описывал, что он будет делать в Лондоне, упоминая захват Английского банка с его золотым резервом. Но в сравнении с тем, как решительно он хватался за возможность провести широкомасштабную наступательную операцию на суше, с какой стремительностью он проводил такие операции, его колебания и медлительность в вопросе вторжения в Британию весьма показательны – к этому у него просто не лежало сердце. А зрелищная победа Нельсона при Трафальгаре 21 октября 1805 года окончательно положила конец угрозе вторжения Бонапарта в Британию.