Адам Бревер - Неприкаянная. Жизнь Мэрилин Монро

Фрэнк делает паузу для короткой ремарки, когда забывает слова, но даже это выглядит в его исполнении если и не частью действа, то уж точно – неотъемлемым элементом обаяния его личности. Музыка ускоряется, иногда как будто подталкивая его в спину, но затем руки входят в ритм с барабанами и духовыми инструментами, и становится понятно, что его никогда не унесет прочь, что он якорь. Глаза его стекленеют, но взгляд по-прежнему сосредоточенный, и в конце, когда он поет дин-дон, дин-дон, они снова оживают, и кажется, он обращается к тебе, только к тебе, приглашая присоединиться и стать частичкой его мира!..

Он любит свинг. Она практически видит, как он вытанцовывает между Юпитером и Марсом, когда исполняет «Fly Me to the Moon». Все, конечно, отрепетировано, но очень естественно. И в этот момент она полностью там, с Фрэнком, кружится с ним между планетами… И даже не думает возвращаться.

– Когда Фрэнк на сцене, – говорит Мэрилин, – он может сделать так, что ты влюбишься в него сотню раз.

– За одно отделение.

– За одно отделение? Я бы сказала – за одну песню.

После нескольких номеров Фрэнк останавливает музыкантов. Хочет поприветствовать зал официально.

– Не только песнями, но и поболтав с вами минутку.

Он благодарит всех за то, что пришли. Говорит, что они восхитительны, и напоминает, что без публики «мы ничто. Н-И-Ч-Т-О».

Не на нее ли он смотрит?

– А теперь, – вопрошает он, – где здесь бар?

И тут же (она вновь готова поклясться, что он смотрит на нее) запевает «Please Be Kind».

Официант подносит очередную бутылку шампанского. Раньше он говорил, что это «презент от заведения», но теперь, в миллионный раз за вечер повернувшись вполоборота к сцене, только выворачивает пробку и ставит бутылку на стол.

Пузырьки шипят в бокале, и Мэрилин, раскачиваясь из стороны в сторону, вспоминает, почему согласилась поехать в Тахо. Вечера вроде этого – прямая инъекция смысла жизни. Судебные тяжбы и прочая не оставляющая тебя в покое ерунда отходят, отступают на обочину и предстают в своем истинном обличье – гора дерьма, оставленная теми, у кого и таланта, и амбиций на грош, но кто из кожи вон лезет, чтобы доказать, что это они контролируют все, в том числе и таких, как ты. А в этом зале, прямо сейчас, проходит хирургическая операция. Музыка освобождает тебя от их мертвого груза, как те филиппинские хилеры, о которых она читала в новостях. И с этой мертвечиной уходит она сама. Что же делать? Только поднять бокал и выпить за это.

Пэт смотрит на нее. Она тоже улыбается, но выглядит напряженной. Взгляд ее продолжает блуждать по сцене. Ее затянувшаяся паранойя может легко нарушить приятность момента. Наконец она наклоняется к Мэрилин и то ли шепчет, то ли кричит на ухо:

– Не теряй бдительность.

Мэрилин тянется за стаканом с водой, потом вспоминает, что забыла попросить наполнить его снова.

– Ха, – говорит она. – Я и бдительность?

И она наливает в стакан шампанского, надеясь тем самым свернуть разговор.

Завершая выступление песней «My Kind of Town», Фрэнк делает паузу, чтобы поблагодарить оркестр. После аплодисментов он возвращает микрофон в зажим кронштейна, слегка наклоняет стойку в сторону, замечая, что для таких движений требуются стальные мускулы, и прощается с аудиторией, повторяя, что без публики он – ничто. Когда аплодисменты смолкают, он указывает на дверь, ведущую в казино. «Раз уж мы здесь, – говорит он, – почему бы нам всем не выпить?» С мимолетной ухмылкой он бросает быстрый взгляд за кулисы, затем вновь переводит глаза на зал. Занавес опускается, и Фрэнк, разведя руки в стороны, направляется к правому от себя выходу.

Загорается свет. Она поворачивается к Пэт и видит, что та извивается словно уж, с беспокойством вертя головой во все стороны. Для Пэт уход от действительности был временным и закончился вместе с выступлением Фрэнка. Она и сама чувствует, что увядает, будто цветок, и что во рту пересохло, и тянется за водой, но стакан пуст. Она боится, что Пэт скажет еще что-нибудь про Джанкану – еще одного напоминания о мире Мэрилин Монро ей не вынести. Сил почти не осталось.

Люди заполняют проходы, и почти все смотрят на нее. Она опускает плечи и сутулится, прячась за стеной бутылок и всего прочего.

Пэт вопросительно смотрит на Мэрилин:

– Ну?

– Наверно, вернусь в свой коттедж.

Во рту все распухло.

– Даже не пропустив стаканчик на ночь?

– Бдительность, – отзывается Мэрилин. – Фрэнк поймет.

Из динамиков доносится голос Каунта Бейси, его ритмы задают темп движениям публики; гул голосов поднимается и затихает вслед за звуками духовых инструментов. Она быстро продвигается между рядами покрытых зеленым фетром столов в направлении туннеля, обходя тех, кто идет впереди нее к игорным автоматам. Сворачивая в сторону, протискивается сквозь толпу у колеса рулетки.