Малала Юсуфзай - Я – Малала

Мы, пуштуны, знаем – железо мести никогда не ржавеет. За все злые деяния рано или поздно придется нести ответ. «Но когда час расплаты настанет для талибов?» – этим вопросом задавались все вокруг.

В те мрачные дни отцу позвонил его друг Абдул Хай Какар, корреспондент радио Би-би-си в Пешаваре. Ему нужна была учительница или девочка-школьница, которая вела бы в Интернете блог, рассказывающий о жизни при талибском режиме. Такой дневник мог бы показать, как обычные люди воспринимают произошедшую в долине Сват катастрофу. Поначалу Айша, младшая сестра госпожи Мариам, согласилась вести блог, но ее отец запретил ей это делать, не желая, чтобы дочь подвергала себя риску.

Когда до меня дошли разговоры о блоге, я спросила:

– Почему бы этим не заняться мне?

Я хотела рассказать людям о том, что происходит в нашей долине. Хотела отстаивать свое право на образование. Каждый человек имеет право учиться, точно так же, как каждый имеет право петь, говорила я. Ислам предоставил нам это право. В Священном Коране говорится о том, что мы должны стяжать знания и постигать загадки бытия. А это означает, что все мальчики и девочки должны ходить в школу.

Никогда прежде я не вела дневника и не представляла, как за это взяться. Дома у нас был компьютер, он часто не работал из-за перебоев с электричеством, к тому же мало где в Мингоре имелся доступ к Интернету. Решено было, что Хай Какар будет звонить мне каждый вечер на мамин мобильный телефон. Он подозревал, что его телефонные разговоры прослушиваются разведкой, и, чтобы не подвергать нашу семью риску, пользовался телефоном своей жены. Во время разговора он задавал мне вопросы о том, как прошел день, просил рассказывать ему какие-нибудь забавные случаи из школьной жизни и делиться своими мечтами. Обычно наши телефонные беседы длились минут тридцать-сорок. Говорили мы на урду, хотя оба были пуштунами. Но блог должен был вестись на урду, и Хай Какар хотел делать записи с моих слов как можно более точными. Раз в неделю мои рассказы, записанные Хай Какаром, появлялись на пакистанском сайте радиостанции Би-би-си. Хай Какар рассказал мне об Анне Франк, тринадцатилетней еврейской девочке, которая во время Второй мировой войны вместе со своей семьей скрывалась от нацистов в Амстердаме. Она вела дневник, рассказывая не только о событиях каждого дня, но и о собственных чувствах и переживаниях. Это очень грустная история, ведь в конце концов семью Анны Франк выдали нацистам и все они были арестованы. Анна умерла в концентрационном лагере, когда ей было всего пятнадцать лет. Позднее ее дневник был опубликован и произвел на читателей огромное впечатление.

Хай Какар сказал, что использовать мое настоящее имя слишком опасно, поэтому дневник будет выходить под именем Гюль Макай, что означает «василек». Так звали одну из героинь пуштунского фольклора. Ее жизнь похожа на историю Ромео и Джульетты. Гюль Макай и юноша по имени Муса Хан встретились в школе и полюбили друг друга. Но они принадлежали к различным племенам, и их любовь стала причиной войны. Тем не менее в отличие от шекспировской трагедии финал нашей истории был благополучным. Гюль Макай с помощью Корана доказала старейшинам, что война – это зло. Они вняли словам юной девушки, прекратили междоусобицу и позволили влюбленным соединиться.

Первая запись в моем блоге появилась 3 января 2009 года под заголовком «Мне страшно».

«Всю ночь под гул талибских и военных вертолетов мне снились кошмары. Они не оставляют меня в покое с тех пор, как в долине Сват начались военные действия», – говорилось там.

Я рассказывала о том, что боюсь ходить в школу и, идя по улице, постоянно оглядываюсь по сторонам. Описывала случай, произошедший со мной по пути из школы домой.

«Какой-то человек за моей спиной произнес: „Я тебя убью“. Я пошла быстрее. Через некоторое время я осмелилась обернуться, чтобы узнать, преследует ли он меня. К своему великому облегчению, я увидела, что он разговаривает по мобильному телефону. Значит, он собирался убить не меня, а кого-то другого».

Впервые увидев свой рассказ в Интернете, я была потрясена. Поначалу я испытывала некоторую скованность, но вскоре поняла, чего ждет от меня Хай Какар, и стала беседовать с ним более доверительно и открыто. Ему нравилось, когда я делюсь с ним своими чувствами и тем, что он называл моими «мудрыми рассуждениями». И разумеется, его интересовала ежедневная жизнь нашей семьи под гнетом талибского режима.