Редьярд Киплинг - Ким

-- Хай! Почему этого нищего парнишку еще не отстегали как следует?-- крикнула старуха.

Горец отошел к повозке и начал что-то шептать перед занавесками. Наступила мертвая тишина, потом послышалось бормотанье.

-- Дела идут хорошо,-- решил Ким, притворяясь, что ничего не слышит и не видит.

-- Когда... когда... он покушает,-- подобострастно обратился горец к Киму,-- просят... чтобы святой человек оказал честь побеседовать с особой, которая желает поговорить с ним.

-- Когда он покушает, он ляжет спать,-- высокомерно произнес Ким. Он еще не мог догадаться, как повернется игра, но твердо решил извлечь из нее пользу.-- Теперь я пойду добывать ему пищу.--Последняя фраза, сказанная громким голосом, завершилась вздохом притворного утомления.

-- Я... я сам и прочие мои земляки позаботимся о нем... если это дозволяется.

-- Дозволяется,-- проговорил Ким еще более высокомерно. Святой человек, эти люди принесут нам пищу.

-- Хорошая страна. Вся южная земля хороша... великий и страшный мир,-- дремотно бормотал лама.

-- Пусть спит,-- сказал Ким,-- но позаботьтесь, чтобы его хорошо накормили, когда он проснется. Он очень святой человек. Один из уриев опять сказал что-то презрительным тоном. -- Он не факир. Он не деревенский нищий,-- строго продолжал Ким, обращаясь к звездам.-- Он святейший из святых людей. Он выше всех каст. Я его чела.

-- Поди сюда!-- послышался ровный тонкий голос, и Ким подошел, зная, что невидимые ему глаза впились в него. Костлявый коричневый палец, отягченный перстнями, лежал на краю повозки, и вот какой произошел разговор.

-- Что это за человек?

-- Величайший святой. Он идет издалека. Он идет из Тибета.

-- Из какого именно места в Тибете?

-- Из-за снегов... из очень отдаленного места. Он знает звезды, он составляет гороскопы, предсказывает судьбу. Но он делает это не для денег. Он делает это по доброте и великому милосердию. Я его ученик. Меня зовут Другом Звезд.

-- Ты не горец.

-- Спроси его. Он расскажет тебе, что я был послан звездами указать ему путь к цели его паломничества.

-- Хмф! Слушай, щенок, я старая женщина и не совсем дура! Лам я знаю и почитаю, но ты такой же истинный чела, как этот мой палец -- дышло от этой повозки. Ты индус без касты, дерзкий и наглый нищий и, наверное, только из корысти присоседился к этому святому человеку.

-- А разве мы не из корысти делаем всякую работу?--Ким быстро переменил тон в соответствии с изменившимся тоном старухи.-- Я слышал,-- эту тетиву он натянул наудачу,-- я слышал...

-- Что ты слышал?-- подхватила она, стуча пальцем по дереву.

-- Я не совсем твердо помню это... просто базарные сплетни, наверное вранье, но что даже раджи... мелкие горные раджи...

-- Но у них, тем не менее, хорошая раджпутская кровь.

-- Несомненно, они хорошей крови. Но даже они продают самых красивых своих женщин из корысти. Они продают их на юг, аудхским заминдарам и тому подобным людям.

Ничто так упорно не отрицают мелкие горные раджи, как именно это обвинение, но именно этому беспрекословно верит базарная толпа, толкуя о тайной торговле рабами в Индии. Сдержанным негодующим шепотом почтенная дама разъяснила Киму, какой он лукавый лжец. Намекни об этом Ким в те дни, когда она была девушкой, и в тот же вечер ее слон затоптал бы его до смерти. Это было истинной правдой.

-- Ахай! Я всего только нищий парнишка, как изволила сказать Око Красоты,-- завопил он в притворном ужасе.

-- Око Красоты, скажешь тоже! Кто я такая, что ты смеешь приставать ко мне с нищенской лестью? И все же давно позабытое обращение заставило ее рассмеяться.-- Так можно было сказать сорок лет назад, и не без основания. Даже тридцать лет назад. Но вот что выходит, когда шляешься по всему Хинду! Вдова владетельного князя обречена встречаться с подонками и терпеть насмешки нищих.

-- Великая владельная княгиня,-- быстро подхватил Ким, заметив, что она дрожит от возмущения.-- Я именно тот, каким считает меня великая владетельная княгиня, но, тем не менее, мой учитель святой. Он еще не слыхал приказа великой владетельной княгини.

-- Приказа? Мне приказывать святому человеку, учителю Закона... прийти и говорить с женщиной? Никогда!

-- Смилуйся над моей глупостью. Я думал, что было отдано приказание.

-- Нет, не приказание. То была просьба. Ясно тебе теперь?Серебряная монета звякнула о край повозки. Ким взял ее и низко поклонился. Старуха понимала, что его нужно умаслить, ведь он был глазами и ушами ламы.

-- Я только ученик святого человека. Быть может, он придет после того. как поест.