Джузеппе Куликкья - Всё равно тебе водить

"Чао, Саския, это я(20). Знаешь, просто говорить не могу, так вымотался.

Весь день вкалывал как негр. (Самое большее, что он сделал - прочитал газеты и перекинулся в карты с уборщиком.) Знаешь, я хотел сказать, что задержусь, у нас здесь такой завал, прямо не знаю, когда вырвусь. Конечно. Чао. Ну разумеется люблю. Конечно. Чао."

Потом мы мчались вниз по лестнице и шли играть в "Космических пришельцев"

на виа Гарибальди. По дороге Паскуале говорил мне об экзистенциальных проблемах, которые его осаждали.

- Знаешь, я чувствую себя немного виноватым.

- Потому что живешь за счет жены?

- Да брось. Я вот уже две недели не могу набрать больше сорока тысяч очков(21).

6

После Пасхи нашим основным занятием, помимо ксерокопий, стало отвечать на телефонные звонки. Звонили нам очень много. По большей части из школ, в которые мы направляли цыганских детей. Цыгане детей в школы посылали иначе им просто не разрешали жить в своих автофургонах на пустырях вокруг города. Проблема была в том, что школы не хотели принимать цыганских детей, цыганские дети не хотели ходить в школу, родители итальянских детей не хотели, чтобы их дети ходили в школу вместе с детьми цыган, родители-цыгане хотели, чтобы дети воровали, а не ходили в школу. Порою из-за телефона мы всё утро не могли даже сходить пописать.

Разумеется, самым трудным и стрессовым моментом в этой работе были учительницы.

- Алло, это СОБАК?

- Вас слушают, говорите, - почти лаяли мы в ответ.

- Здравствуйте, я преподаватель из Абруцци, я работаю с кочевниками.

- Да-да, синьора, мы знакомы.

Еще бы! Она звонила изо дня в день.

- Сегодня дети цыган пришли в школу испачканными.

- Дети часто приходят в школу испачканными, синьора.

- Да, но сегодня у них были ещё и бородавки!

- И что?

- Я не хочу, чтобы у меня в классе были дети с бородавками. То есть, мамы других детей возражают, чтобы цыгане были в контакте с их детьми.

- Я понимаю, синьора. Медицинский осмотр по поводу бородавок будет проведен на следующей неделе. Скажите мамам, чтобы они подождали еще несколько дней.

- А вдруг и я подцеплю эти бородавки? Я совершенно не намерена так рисковать!

Но случались не только бородавки.

- Алло, это СОБАК?

- Да, синьора, говорите.

- Я преподаватель из Пульи. Дайте пожалуйста вашего руководителя.

Старая лиса Волчино велел нам тщательно фильтровать телефонные звонки.

Особенно из школ...

- Сейчас его нет на месте, синьора. Говорите, я оставлю ему на столе записку.

- Сегодня цыганские дети пришли в школу без завтраков.

- Так. И что?

- Остальные дети жалуются, им страшно, как бы цыгане не украли их завтраки.

- Понятно. И что, по-вашему, мы должны делать?

- По-моему, вы должны купить детям завтраки, прежде чем отправлять их в школу.

- Но мы же не мама для всех этих детей!

- А мне как прикажете поступить?

Удавиться! Но разве от них дождешься. Наоборот, без конца продолжали подавать признаки жизни, просто пугающие.

- Алло, я попала в СОБАК?

Это из Абруцци, та самая лоханка.

- Вас слушают, говорите.

- Знаете, чтобы проверять тетради цыганских детей, мне пришлось купить пару перчаток.

- Пару перчаток?

- Вот именно. Лично я не хочу подцепить бородавки.

- И что?

- Я заплатила за них пять тысяч лир(22). Бухгалтерия отказывается мне их возместить. Вы должны мне их вернуть.

Трёхнутые.

7

Каждое утро была одна и та же история. Мы приходили в офис, и начиналось:

- Алло, это СОБАК?

- Вас слушают, синьора, говорите.

- Я преподаватель из Калабрии.

- Да, синьора.

- Сегодня цыганские дети опоздали в школу.

- Понятно.

- Цыганские дети не должны опаздывать в школу.

- А разве другие дети никогда не опаздывают в школу?

- Другие дети - не цыгане.

- И какое это имеет значение?

- Вы должны позаботиться, чтобы по утрам они просыпались вовремя.

Я ушам своим не верил.

- Что-что?

- Вы должны будить их по утрам.

- Синьора, мы государственное учреждение, а не мать Тереза.

- Я сообщу директору. Я это дело так не оставлю, вот увидите.

Школы, между прочим, тоже работают восемь часов. И продолжалось это весь день.

8

Через какое-то время я понял, почему Волчино писал своё имя на каждой принадлежащей ему вещи и настаивал, чтобы с каждого документа делалось несколько копий. У него была мания порядка. И очень навязчивая.

Однажды я не заметил, как в ксероксе кончилась бумага. Меня, как обычно, держала на телефоне какая-то учительница, как вдруг ко мне подлетел Волчино. Весь багровый.