Джилли Купер - Наездники

- Кто там? - спросила она, выглядывая через щель. Сейчас на нее нападет Пако Рабан.

- Это я, Кевин.

Она могла видеть его медальон, улавливающий свет.

- Заходи, - сказала она слабо, - я думала это налоговый инспектор или насильник. Как на мою удачу, так возможно и оба сразу.

Облегчение от того, что это не чужие, уступило место панике. Какая же комната наименее грязная, чтобы можно было провести его туда?

- Я работаю, - предупредила она, остановившись на гостиной. Боюсь, я смогу навести порядок, только перед самым приездом Билли.

- Понимаю, - заметил Кевин.

Гостиная выходила на север и в ней было холодно. Сразу бросались в глаза давно засохшие цветы, в камине лежали недогоревшие поленья трехмесячной давности, везде были разбросаны кофейные чашки, собачьи и кошачьи тарелочки. Дженни вздрогнула.

- Давай переместимся в кухню.

Кевин последовал за ней, морща нос. Он выглядел совершенно изумительно в черном бархатном костюме, в белой шелковой рубахе с разрезом до пупка, с тремя медальонами, его светлые волосы были свежевымыты.

- Ты выглядишь как-то по другому, - отметила Дженни.

- Я сбрил усы.

- Точно, - пробормотала Дженни еле слышно. - Правильно, усы в виде стойки ворот должны сбриваться летом.

- Я только сегодня утром виделся с твоим мужем в Афинах. У меня были дела поблизости. Решил заглянуть и к тебе.

- Как он? - спросила Дженни, ее лицо повеселело.

- Немного задыхается. Магги Мил Эл, кажется, потерял уверенность с тех пор, как ударился о крыло изгороди в Вестернгейте. Магги Мил Дик регулярно допускает 4 ошибки.

- Которая из них его?

Кевин нахмурился. Его взгляд стал еще более неодобрительным, когда он увидел в беспорядке разбросанные чашки, и грязные бутылки из-под молока, и раковину, полную грязной посуды.

- Я так много работаю, - опять объяснила Дженни.

Кевин колко глянул на полупустой стакан, в котором еще плавали нерастаявшие кубики льда.

- Что ты будешь пить? - спросила Дженни.

- Сухое белое вино, пожалуйста.

- Будь душкой и достань его из погреба. Я должна подняться в туалетную комнату.

Наверху она посмотрела на себя в отчаянии. Ее волосы торчали как у пугала, лицо было красным, а глазки казались крошечными от выпитого и от того, что она была ненакрашена. В старых джинсах и севшей T-образной рубашке она выглядела просто "задницей", а ее грудь - слишком огромной. Вынув кусочки фланели из подмышек, побрызгав духами промежность, она наложила жидкую основу и попыталась привести в порядок, правда без особого успеха, свою спутанную гриву. Она подошла к пишущей машинке и напечатала одним пальцем: "Мужчины не должны сваливаться, как снег на голову".

Из погреба с бутылкой поднялся Кевин, он выглядел так, как будто его пнули ногой в лицо. - Я обнаружил, что тебе не нравится наш свадебный подарок.

Дженни позеленела. - О нет, что ты! Мы поместили его туда потому, э-э, что мать Билли приехала на обед, а у нее был пудель, который, э-э, умер, и мы думали, что вид вашего пуделя может ее травмировать. - Она беспомощно пожала плечами. Стоило попробовать.

Затем возникла проблема отыскать штопор и чистый стакан, а затем миску, в которой можно было бы помыть грязный.

- У меня есть миска в кладовке под лестницей, - сказала Дженни. Затем, обеспокоенная тем, что не может вспомнить, закрыла ли она дверь на цепочку, Дженни схватила стакан и вышла. Но все было в порядке. Дверь она закрыла.

- Почему ты покупаешь Вискас, а не Магги Мил? - Спросил Кевин, посмотрев на одну из тарелочек Гарольда, облепленную мухами.

- Извини, Кев. Я знаю, что я отвратительная жена, но я только запомнила клички лошадей, как ты все поменял, а в сельском магазине не продают Магги Мил. Я становлюсь невменяемой, когда пишу, и я не кушаю целый день.

Кев поднял бровь, посмотрев на остатки яичницы на сковородке.

- Как продвигается книга?

- Нормально. Я перешла к женатым мужчинам.

- Основываешься на Билли?

- Билли слишком хорош. Большинство женатых мужчин, которых я знаю, как дети - во всем.

Она раздумывала о том, будет ли он использовать горячие щипцы, чтобы вытянуть эту гладкую, похожую на конфету баттерскотч, пробку, или будет ее выбивать. Он был все-таки в хорошей форме, его плоский живот опоясывал большой пояс от Гуччи.

Она умирала от желания выпить еще один стакан, но он отпил только четверть своего. Кевин не пил много, так как при больших дозах его язык начинал заплетаться. Ее просто гипнотизировали его сверкающие золотые запонки и медальоны.